МАСТЕРА И ЛИДЕРЫ БУДО-КАРАТЭ
Кантё Масутацу Ояма и ханси Стив Арнейл

Интервью сихана В.П.Фомина (5 дан) в цикле телепрограмм телеканала "Боец"

Корр:
После развернутого обсуждения содержания "Клятвы додзё", принятой в школе Масутацу Оямы, уместно было бы уделить больше внимания основателю каратэ Кёкусинкай и наиболее достойным последователям Будо-каратэ. Кого Вы предложили бы сделать героями наших последующих передач?
В.П.Фомин:
Без Оямы, разумеется, никак не обойтись, хотя дать ему объективную характеристику не просто. Ояма был легендой при жизни, а после кончины его личность и путь в каратэ еще больше мифологизировались. Приходится опираться на довольно скупые, но относительно достоверные исторические факты и соотносить их с философско-автобиографическими откровениями самого Оямы. Я Ояму не видел, разве что по молодости "общался" с ним во сне, когда стал фанатично заниматься каратэ. Но еще тогда я ознакомился со всей доступной литературой об основателе Кёкусинкай, включая его собственные книги. Попутно я использовал разные источники по культурам Востока и традициям воинских искусств. Позже большим подспорьем мне служили свидетельства учеников Оямы, особенно тех, которые были близки мастеру при жизни и сохранили верность принципам Кёкусинкай после его смерти. Более всего о личности и жизни Оямы я узнал от ханси Стива Арнейла, который сам по себе является легендой современного каратэ. В 1991 г. он основал Международную Федерацию Каратэ (IFK), куда вошла и наша Федерация Кёкусинкай России . Мне и моему учителю Александру Ивановичу Танюшкину повезло - мы долго учились у ханси, много общались с ним, а потом вместе работали ради сохранения традиции Будо-каратэ в международной организации и в России. Ханси постоянно рассказывал об Ояме как о мастере, учителе и руководителе. Оставим в стороне политические проблемы, обусловившие кризис движения Кёкусинкай в мире. Они не имеют прямого отношения к нашей теме. Уверен, однако, что воспоминания об Ояме ханси Стива Арнейла и любезно предоставленные им печатные материалы имеют немалую историческую и духовную ценность. Вторым героем после Оямы в наших беседах я предложил бы сделать Стива Арнейла. Его опыт как бойца, мастера Будо-каратэ, учителя и организатора совершенно уникален.
Корр:
Согласен, хотя у Оямы было немало соратников и воспитанников, которые вошли в историю Кёкусинкай и возглавили свои международные организации. В чем особая привлекательность ханси Стива Арнейла, помимо того, что в данном случае Вы его хорошо знаете и близко с ним общаетесь?
В.П.Фомин:
Для этого есть вполне объективные причины и исторические предпосылки, которые потребуют пояснений. Известно, что в первом поколении ведущих инструкторов в школе Оямы выделялся Кэндзи Куросаки. Он, в частности, замещал Ояму во время его поездок по странам мира в 50-е и 60-е годы. Куросаки был напористым бойцом и отвечал за спарринговую подготовку в додзё. Бойцом другого типа был высокий и худощавый Эйдзи Ясуда. Он был психологически непроницаем и непредсказуем в бою, его молниеносные атаки достигали цели неожиданно для противников. Исключительно важной в школе была роль Масами Исибаси. Он держался в тени, но фактически именно он отвечал за техническую подготовку, особенно за ката. Ката он знал очень глубоко и прекрасно объяснял практическое назначение заложенных в них технических элементов. Блестящим исполнителем ката, наряду с Исибаси, был также Хирофуми Окада. Он также был прекрасным бойцом. Именно он преподал в свое время задиристым Арнейлу и Асихаре, носившим еще коричневые пояса, урок этики. Арнейл вспоминал, что однажды Окада после вынужденного перерыва пришел в додзё размяться. Во время спарринга с ним молодые люди вели себя агрессивно и нагло. Окада несколько месяцев не появлялся в додзё, но потом вернулся и поставил их на место. Арнейл признался, что так сильно его в жизни никто никогда не бил. После боев ребята извинились. Окада объяснил им, что нельзя утверждать свое превосходство над человеком, который просто пришел в додзё потренироваться. Все эти инструктора первого поколения были сэнсеями. Сэнсеем в бытность Арнейла в школе (с 1961 по 1965 годы) называли и самого Ояму. Во втором поколении ведущих инструкторов и бойцов выделилась известная "троица": Тадаси Накамура, Сигэру Ояма, имевшие 3-е даны, и Стив Арнейл, получивший 2-й дан. Хидеюки Асихара тогда имел 1-й дан, а Хацуо Рояма был еще кохаем, т.е. младшим учеником. На Тадаси Накамуру возлагалась В.П.Фоминственность за школу. Он воспитывался как будущий преемник Оямы. Накамура был не только сильным бойцом, но и глубоким философом Будо. Отличным бойцом был Сигэру Ояма. Стив Арнейл фанатически занимался техникой, делал большие успехи в ката и единственный в школе был удостоен сертификата Оямы за лучшую технику. Но он также любил бои и первым в истории Кёкусина успешно выдержал тест в 100 боев. Тогда у Оямы занимался еще голландец Джон Блюминг - очень сильный боец. Как дзюдоист он был не хуже олимпийского чемпиона Антона Гисинка. Но в Кёкусине его интересовала только драка. Характерно, что личностные особенности Накамуры, Сигэру Оямы и Арнейла, а также Асихары или, например, Блюминга наглядно проявились в приоритетах созданных ими международных организаций. Все они ушли от Оямы по разным политическим причинам. После матчевой встречи бойцов Кёкусина с представителями тайского бокса, где выиграла команда Оямы, ушел Куросаки, который преуспел потом в кик-боксе. Его уход был очень болезненным для школы. Потом ушли Накамура и Сигэру Ояма, создавшие собственные стили и организации каратэ. Арнейл оставался с Оямой дольше других. Создав свою международную организацию еще при жизни Оямы (в 1991 году), фактически только он сохранил старую школу Кёкусинкай.
Корр:
Как ему это удалось и что привнес он сам в традицию старой школы?
В.П.Фомин:
Прежде всего ясное осознание содержания тренировок и систему. Занимаясь у Оямы, Стив Арнейл скрупулезно вел записи. Впоследствие он опирался на достоверный материал, обобщил его и сделал общедоступным. Арнейл имел для этого уникальные возможности и способности. Он знал японскую традицию изнутри, но обладал западным менталитетом и способностью к систематизации того, что спонтанно реализовалось в додзё. Бывало, что инструктор, проводивший занятия, записывал иероглифами на доске примерный план тренировки и работал по нему. Потом приходил другой инструктор, заменявший Ояму, и записывал другое задание, не связанное с предыдущим. На Западе так бессистемно работать было нельзя. Фактически программная документация и квалификационные нормативы школы Оямы были разработаны Арнейлом в его бытность президентом Британской и Европейской Организаций Кёкусинкай. В начале 80-х годов по заданию Оямы Арнейл произвел эпохальную систематизацию и канонизацию всех ката Кёкусинкай. Благодаря этому школа обрела единство на уровне технических требований и собственное стилевое лицо. Данная традиция сохраняется в IFK и поныне.
Корр:
А как обстоит дело в других международных организациях? Ведь некоторые руководители утверждают, что именно они наследуют "истинное" японское каратэ Кёкусинкай?
В.П.Фомин:
Японское несомненно, но что касается "истинного", то это Корр веры или политики. Есть, однако, исторические факты, которые, как говорится, "упрямая вещь". Известно, что воспитанники Оямы, создававшие и при его жизни, и после кончины международные организации на базе стиля Кёкусинкай, пошли разными путями. Это хорошо видно на примере ката, т.е. на примере наиболее традиционной и канонизированной при жизни Оямы части наследия старой школы. Асихара, как известно, вообще отказался от ката, прервав связь с традицией. Другие лидеры, например, Мацуи и Рояма, внесли в ката старой школы множество технических и даже стилевых изменений. У Роямы стилевой облик ката выдает очевидное влияние наставников из Сито-рю. Исчезла традиционная для Кёкусинкай динамичная манера исполнения ката. Из Сито-рю были также заимствованы новые "формы". Конечно, каждый большой мастер, выступающий в своей организации законодателем, вправе вносить в традиционное наследие школы Оямы обоснованные изменения. Однако факт остается фактом - сегодня именно ханси Стив Арнейл придерживается технических канонов старой школы и создает для передачи традиции полное методическое обеспечение. Он также остается стойким приверженцем философии и практики Будо-каратэ, чем и привлекает наше внимание. Стив Арнейл - свидетель деятельности Оямы в период его расцвета. Он не понаслышке знает историю школы при жизни основателя.
Корр:
Наверное стоит напомнить основные факты из биографии Масутацу Оямы и обозначить основные вехи на его Пути в каратэ?
В.П.Фомин:
Конечно, но для нашей темы наиболее интересен начальный период поисков мастера и формирования духовных основ его школы. Ояма родился в Корее в многодетной семье в 1923 г. Через два года его отправили к родственникам в Маньчжурию, где с 9 лет он стал изучать южнокитайское кэмпо. Через пять лет он вернулся в Корею и во время учебы в школе в Сеуле начал изучать корейское кэмпо. В 1938 г. Ояма приехал в Японию, поступил в Летную школу Яманаси, но недоучился. Он занимался боксом и дзюдо, потом попал под влияние Гитина Фунакоси, преподававшего каратэ в университете Такусоку. За два года в возрасте 17 лет он достиг 2-го дана, а еще через три года - 4-го дана. Потом еще четыре года занимался дзюдо в Токио. В послевоенные годы в период оккупации Японии Ояма чувствовал себя растерянным и едва не увяз в криминальной среде. Спасением для него стали две судьбоносные встречи. Сильное влияние на Ояму оказал Со Ней Тю (So Nei Chu). Он был одним из лучших мастеров и высших духовных авторитетов в Годзю-рю, который утверждал нераздельность Будо и духовных основ религии. Именно он посоветовал Ояме уединиться в горах и дал ему такой совет: "Как говорится в пословице, "Куй железо, пока оно горячо". Упражняйся в самодисциплине до того как станешь старше, если хочешь быть великим человеком". Как известно, Ояма ушел в горы в 1946 г. после встречи с Эйдзи Ёсикавой, автором романа о Миямото Мусаси. Личность знаменитого меченосца 17 в. стала для Оямы идеалом Будо, Бусидо и главным примером для подражания.
Корр:
Насколько Ояма преуспел в этом подражании, находясь в горах?
В.П.Фомин:
Поиск начался в горах, но продолжался всю его жизнь. Общность в характерах, судьбах и миссиях Миямото Мусаси и Масутацу Оямы совершенно поразительна. Две родственные души жили и действовали в сходных исторических условиях. В молодости Ояма, как и Мусаси, отличался большой физической силой, грубостью поведения, амбициозностью, склонностью к рискованным предприятиям и опасным поединкам, а также самоотверженной преданностью избранному Пути. Как и Мусаси в зрелые годы Ояма сосредоточил поиски на духовных первопринципах воинских искусств, которые открывали опыт дзэнской медитаци и философия дзэна. Оба мастера отстаивали реальную ценность воинского искусства в типичных условиях кризиса и утраты подлинного духа Будо и Бусидо. Они стяжали "дух победы" в опасных поединках на грани жизни и смерти. В них они обретали мудрость, позволявшую видеть в воинской практике процесс самопознания. Письменные наставления и Мусаси, и Оямы стали для последователей Будо духовным руководством. Глубокое понимание ими своего,"одного", Пути давало знание "десяти тысяч вещей" и позволяло распознавать этот универсальный Путь везде. Высокие достижения обоих мастеров побуждали современников усматривать в их деяниях проявление божественной силы. Мусаси вошел в историю воинских искусств как "бог меча", а Ояма - "как божественная рука". Для Мусаси и для Оямы главным критерием истинного воинского искусства была реальная практика. Они не доверяли наставникам и школам, неспособным доказать практическую эффективность своего искусства. По существу у обоих мастеров не было прямых учителей, дело которых они бы продолжали. Они наследовали всю доступную воинскую традицию. Из нее извлекали и синтезировали то, что соВ.П.Фоминствовало практическим воинским потребностям и духовным идеалам. И Мусаси, и Ояма отвергали догмы, но не пытались изменить воинские искусства изнутри. Они создавали собственные системы - каждый на своем особом Пути. Путь Оямы берет подлинное начало в горах. Имеенно здесь сформировалась личность воина-подвижника с амбициозным именем "Ояма" - человека, "приумножающего свои достоинства подобно высокой горе". На этом инициатическом событии в биографии мастера мы остановимся более подробно в следующей передаче.
Корр:
Известно, что Ояму вдохновлял пример знаменитого меченосца Миямото Мусаси, жившего в 17 в. Однако к такому решению Ояму подтолкнул один из мастеров и духовных авторитетов Годзю-рю, Со Ней Тю. Что известно о периоде отшельничества Оямы?
В.П.Фомин:
Известно относительно немного, в основном из воспоминаний Оямы и тех людей, которые оказывали ему материальную и моральную поддержку. Однако и то, что известно проливает свет на личность "искателя Абсолютной истины" и на духовные истоки Кёкусинкай. В горах Ояма уединялся дважды. Вначале на горе Минобу с Оямой находился его ученик, который покинул его после шестимесячной изоляции. Ояма остался в горах, но не в полном одиночестве - его регулярно посещал друг Каяма, приносивший еду. Изредка появлявшегося Каяму Ояма воспринимал "как Будду в аду". Длительное одиночество сильно угнетало. Ни пение священных песнопений, ни сидячая медитация дзадзэн не помогали Ояме достигнуть отрешенного состояния сознания. В отчаянии Ояма написал письмо Со Ней Тю, который дал ему следующий совет: "Те, кто признаны гениями, будь то художник, серьезно изучающий концепцию красоты, или воин, постигающий Будо, работают гораздо больше и демонстрируют гораздо больше упорства, чем обычные люди. Никогда не было гения, который бы не обнаруживал огромных усилий и стойкости в достижении собственный цели. Ояма, я верю, что ты станешь незаменимой фигурой в мире японских воинских искусств. Тренируясь больше, чем кто бы то ни было, ты станешь непобедимым. Тебе следует стоять одному, не имея соперников, как современному воину и стать примером подлинного мастера воинского искусства для всего мира. Если у тебя возникнет потребность спуситься из горной хижины вниз, сбрей одну бровь. Скорее всего ты не пожелаешь никого видеть, пока она не вырастет снова. То, что другие уже сделали, не будет невозможным для тебя. Разве был какой нибудь мастер воинских искусств, который бы не испытывал горького разочарования? Действительно великим человек может стать только благодаря долгой тяжелой тренировке. Тебе требуется больше мужества в стремлении к избранной цели. Это самое важное". И Ояма с возросшей энергией продолжил тренировки, поклявшись себе, что станет самым сильным каратистом Японии. Но через год он по необходимости спустился с гор - Каяма не смог больше материально обеспечивать его пребывание на горе Минобу. Тем не менее опыт отшельничества дал главный результат. В 1947 г. Ояма утвердился в решении посвятить свою жизнь каратэ и снова на 18 месяцев уединился на горе Киёдзуми. Он хотел усовершенствовать технику и осмыслить принципы своего Пути в каратэ. Он тренировался по 12 часов, сочетая физические упражнения с духовной практикой, включавшей тамэсивари. Ояма вернулся к людям в 1950 г. и позже вспоминал о пользе той тренировки: "Хотя тренировка ради совершенствования техники важна, для человека, который действительно желает следовать путем Будо, гораздо важнее всю свою жизнь превратить в тренировку и тогда стремиться не только к мастерству и силе, но и к духовным достижениям. Однако поначалу бывает трудно понять, что выбор пути Будо требует всей жизни человека, и чрезвычайно трудно сохранять верность поставленной цели. Необходимо предпринимать величайшие усилия и концентрироваться на себе, чтобы просто совершенствовать правильное отношение к тренировкам... Жизнь в одиночестве в горах в изоляции от всего и всех, лицом к лицу с природой является самым суровым условием для тренировки в каратэ. Хотя я добровольно пошел на это, мне впервые пришлось в одиночестве испытать страх перед природой... Величайшим плодом моего пребывания в горах было то, что я развивал свою физическую и ментальную силу днем и находился наедине с природой и моим внутренним "я" ночью. Конечно мое мастерство в каратэ выросло, но более важным достижением было укрепление соВ.П.Фоминствующего состояния ментальности, мое сознание оказалось развитым в гораздо больше степени, чем до ухода в горы".
Корр:
Как проявилось новое состояние духа Оямы в его последующей деятельности?
В.П.Фомин:
Самым активным образом. В 50-е годы Ояма начал испытывать себя в боях с быками. Правда, эти подвиги тоже обросли слухами и мифами. Достоверно известно, что он убил трех быков голыми руками. Но в 1957 г. в Мексике он чуть не погиб в бою с быком и 6 месяцев провел в больнице. Ояма много ездил по США, участвуя в опасных поединках с борцами и боксерами, затем столь же успешно пропагандировал свое каратэ в Европе. В это время он открыл первое додзё в районе Мейдзиро, где вел занятия вместе с К. Мицусимой и Э. Ясудой. Первое настоящее додзё было открыто в университете Рикко недалеко от будущего додзё в Икэбукуро, ставшего центром школы и организации (Хонбу). Ояма приобрел опыт опасных поединков и синтезировал то, что считал лучшим в известных ему воинских искусствах (японских, китайских, корейских, тайских, европейских). Ояма отстаивал концепцию реального Будо-каратэ, которая выражала его неуемное стремление к пределам человеческих возможностей - физических, ментальных и духовных. Он заявлял следующее: "все системы, похожие на каратэ, изначально были боевыми искусствами и должны оставаться такими, если они хотят быть достойными имени каратэ". В ныне знаменитой речи, произнесенной в 1978 г., Ояма еще выдвигал идею "хитоцуки хитогэри", т.е. говорил о необходимости побеждать противников одним ударом рукой или ногой. Он продолжал настаивать на полном контакте в состязаниях по Кёкусинкай, которые проводились бы до нокаута или сдачи одного из противников. Именно так проводились бои в его додзё, куда приходили подраться каратисты из других стилей.
Корр:
Однако жизнь распорядилась иначе. Изменились правила соревнований. Да и характер отношений между членами Международной Организации Каратэ, как известно, был уже не тем, что между учениками Оямы в додзё. Какие на то были причины?
В.П.Фомин:
Причин было много. Прежде всего изменился образ жизни и, соВ.П.Фоминственно, образ мыслей Оямы. Если в своем додзё Ояма был полновластным хозяином, то после создания в 1963 г. IKO он в значительной мере утратил материальную, а главное духовную, независимость. Он был вынужден приспосабливаться к политическим и коммерческим условиям жизни своего международного предприятия. Нередко он шел на поводу у недобросовестных советников. Кризис IKO обнаружился уже на 1-м Чемпионате мира в Токио, где зародились многие конфликты и возникли поводы для ухода из организации многих достойных людей и крупных мастеров. Впрочем, для темы нашей беседы это не так интересно. Действительно важно то, что Масутацу Ояма сделал подлинно великий вклад в традицию Будо. Его подвижничество на Пути Кёкусинкай вдохновило и до сих пор вдохновляет тех, для кого идея, принципы и практика Будо-каратэ имеют непреходящую ценность. Одним из рыцарей традиции Кёкусинкай остается ханси Стив Арнейл, официальный приемный сын Масутацу Оямы, ныне президент и основатель Международной Федерации Каратэ (IFK). Эта легендарная личность интересна во многих отношениях. Во-первых, интересен путь Арнейла к каратэ Кёкусинкай и его последующий Путь в Кёкусинкай. Во-вторых, важно то, что он - продолжатель традиций старой школы Оямы периода ее наивысшего расцвета. В-третьих, важна особая близость Арнейла и Оямы, возникшая в Японии и сохранявшаяся вплоть до кончины наставника. В известном смысле воспоминания Арнейла об Ояме служат зеркалом, в котором отражаются и учитель, и ученик, и характер их взаимоотношений, и неповторимый облик старой школы Кёкусинкай.
Корр:
Мы знаем, что Арнейл внес большой вклад в движение Кёкусинкай во всем мире и является приверженцем и носителем традиций старой школы. Вместе с тем о его пути к каратэ Кёкусинкай и о его Пути в Кёкусинкай известно сравнительно немного. Могли бы Вы расставить здесь основные вехи, а потом перейти к наиболее интересным историческим событиям и фактам?
В.П.Фомин:
Я сделаю это очень кратко, начав "от печки". Стив Арнейл родился в Южной Африке в Кюргерсдорпе в 1934 г. Когда ему было 10 лет, семья переехала в Северную Родезию (нане Замбия). С 1949 г. он начал изучать бокс, затем дзюдо и каратэ. Поворотным событием в его судьбе стало знакомство с китайцем, тренировавшемся во дворе своего дома. Стив украдкой подглядывал за ним, потом китаец его заметил и пригласил тренироваться вместе. Занятия шаолинским кэмпо продолжались на протяжении учебы в школе и колледже. В возрасте 25 лет Арнейл переехал в портовый город Дурбан, чтобы завершить образование инженера-механика. Там он выискивал эмигрантов из Японии, которые обучали дзюдо и каратэ. Вернувшись в Северную Родезию, он получил от наставника-китайца рекомендательные письма к мастерам шаолинского кэмпо в Китае. Нанявшись инженером на корабль, Стив прибыл в Китай и направился на север в Маньчжурию, где стал тренироваться в одном из монастырей. Суровые тренировки, строгая дисциплина, ежедневная работа на монастырских полях и медитация были тем, от чего он чувствовал себя "на седьмом небе". К несчастью в Китае Мао цзе дун начинал "культурную революцию", и жизнь для иностранцев становилась невыносимой. Люди за стенами монастыря даже били Стива по голове экземплярами "Маленькой красной книги" Мао. Друзья посоветовали ему покинуть страну и вернуться в Коулун (Kowloon) в Гонконге, чтобы заниматься у другого учителя кэмпо. Но тренировки сильно отличались от монастырских и не понравились Стиву. В то время Арнейл прослышал про Ояму и решил поехать в Японию. Чтобы собрать деньги, он нанимался работать на суда, плававшие на Филиппины. В конце концов он вернулся в Гонконг, а оттуда в 1961 г. отправился в Йкогаму. В Японии, не зная языка, Арнейл сумел найти Кодокан, где стал заниматься дзюдо и получил 1-й дан. Однако его больше интересовало каратэ. Сначала Арнейл изучал каратэ Годзю-рю под руководством Гогена Ямагути (1909-1989), учеником которого был Со Ней Тю. У Со Ней Тю, как мы уже говорили, в конце 40-х годов тренировался сам Масутацу Ояма. Занятия в Годзю-рю были подлинным Будо, но почему-то особенно его не вдохновляли. Стив пробовал занимался каратэ Сётокан, но и здесь ему чего-то не хватало. "Это трудно объяснить, - признался он, - но это была не моя чашка чая".
Корр:
Получается, что Арнейл уже знал об Ояме, их пути заочно пересеклись в Годзю-рю, но встретиться с ним он никак не мог, хотя уже жил и тренировался в Японии. Когда у него появился шанс?
В.П.Фомин:
Это произошло вскоре после сдачи экзамена на 1-й дан по дзюдо. Арнейл встретил американца Дона Дрэгера и спросил его о мастере каратэ, который "нокаутирует быков". Дрэгер знал Ояму и привел Стива в его додзё. Увидев интенсивность тренировок и дисциплину учеников, Арнейл понял, что именно это ему и нужно. Инструктором, замещавший Ояму, находившегося в Америке, был Кэндзи Куросаки. В отличие от инструкторов в других додзё, он предложил вначале посидеть и посмотреть, а не сразу становиться в ряды. Это казалось странным. Но то, что Арнейл потом видел каждый день, ему нравилось. Тренировки были тяжелыми и интенсивными, бои производили сильное впечатление, тела бойцов были хорошо подготовлены и выдерживали реальные удары. Около месяца Стив приходил в додзё и наблюдал. Вскоре появился Ояма, которого он безошибочно узнал. Такова была аура его личности. Дон Дрэгер помог объясниться с Оямой, который плохо говорил по-английски, и изложил просьбу Стива взять его в ученики. Ояма согласился, но сказал: "Хорошо, но ты должен знать, что если ты тренируешься со мной, то ты тренируешься всю жизнь. Подумай об этом. Многое в жизни может пойти не так, но ты должен тренироваться, делая то, чему я тебя учу". Стив В.П.Фоминил: "Да, я принимаю это". Тогда Ояма сказал: "Ты начнешь как кохай, и ты должен будешь регулярно тренироваться. Если ты прекратишь тренировки, мы тебя выгоним". Стив согласился. Тогда в знак доверия он получил от Оямы свое первое кимоно.
Корр:
Что было вначале и как проходили занятия в старом додзё Оямы?
В.П.Фомин:
Тренировки начинались вечером и не заканчивались до тех пор, пока через четыре-пять часов не прекращал занятий сам Ояма. Стив тренировался упорно и нему относились так же, как к другим кохаям - не хуже, и не лучше. В качастве кохая Стив должен был подбирать грязные кимоно сэмпаев, которые они бросали на пол, стирать и гладить их, а утром вешать на место. Вместе с кохаем Асихарой они таскали из несмываемого туалета ведра с нечистотами и опорожняли их на улице в специально отведенном месте. После этого они вручную мыли ведра и возвращали их в туалеты. Кохаи должны были много тренироваться и стараться осознвать свои действия. Ояма тогда говорил Стиву то, что теперь ханси говорит своим ученикам: "Я могу учить тебя, я могу помогать тебе, но есть две вещи, которые я не могу сделать: думать за тебя и делать за тебя. Это твоя работа, и если ты не можешь ее выполнять, убирайся из додзё".
Корр:
Когда Стив Арнейл стал соВ.П.Фоминствовать требованиям Оямы?
В.П.Фомин:
Это произошло, когда Стив со второй попытки сдал экзамен на 1-й дан. Первая неудачная попытка послужила ему хорошим уроком. На экзамене он думал, что делает все лучше других, но в списках выдержавших испытание его не оказалось. Никто не объяснил почему, и он, расстроенный, не приходил в додзё несколько дней. Когда Ояма спросил, где он был это время, Стив В.П.Фоминил, что болел. Арнейл находился в депрессии, хотел уехать из Японии, но у него не было денег. Пришлось возобновить тренировки. На следующей аттестации у Стива не было прежней уверенности, но он делал, что положено и сдал экзамен. Он понял, что в первый раз его сознание не было готово. Если бы он сдал экзамен тогда, то мог бы уехать из Японии и заняться чем-нибудь другим, думая, что в достаточной мере освоил каратэ. Ояма впоследствие сказал Стиву, что увидел в нем нечто большее, чем просто черный пояс, но рисковал потерять его из-за разочарованности неудачей. Провал на первом экзамене научил Стива терпению, решимости и упорству, без которых нельзя было овладеть каратэ Кёкусинкай. Последующие несколько лет Арнейл много тренировался и быстро прогрессировал. Ояма стал ему фактически как отец и юридически усыновил Стива, чтобы тот мог жениться на японке. По условиям договора Стив был обязан дать будущему сыну второе имя "Ояма" и при достижении совершеннолетия прислать его на год в Японию. Этот договор Стив Арнейл выполнил. Стефен Ояма Арнейл, родившийся в Англии и достигший 1-го дана, был отправлен на год к "дедушке". Правда, после возвращения домой он прекратил занятия каратэ по причинам, которые отцу так и остались неизвестными. Женитьба на японке благотворно сказалась на судьбе Арнейла. Он приобрел верного друга на всю жизнь и смог лучше понять японский менталитет. Цуюко происходила из древнего самурайского рода, где ревностно почитались традиции. Благодаря финансовой поддержке жены, работавшей в банке, Арнейл мог оставаться в Японии и тренироваться. Чтобы дополнительно заработать деньги, он снимался в кино под псевдонимом "Стив Мэншн". Обычно он играл "плохишей" (американцев и немцев), которых убивали к всеобщей радости японских зрителей.
Корр:
Каким Стив Арнейл запомнил Ояму в те годы и как проходили тренировки в додзё?
В.П.Фомин:
Когда Арнейл тренировался у Оямы, тот был в расцвете сил. Ростом он был немного выше Стива, но обладал большой мощью. Бывало во время исполнения учениками цуки Ояма в том же ритме, лежа на спине, жал тяжести, потом делал приседания и подстегивал учеников криками. Работа с тяжелыми весами дополняла у него обычную тренировку. Ояма не стремился "накачаться", он целенаправленно формировал тело и наращивал силу для "сильнейшего каратэ". Стив Арнейл и Бобби Лоу видели как Ояма однажды согнул пальцами японскую монету. Арнейлу, конечно, доводилось видеть не менее сильных и волевых людей в Китае и в других странах, но Ояма был одной из самых исключительных личностей. Ояма был абсолютно уверен в правильности своего Пути. Он никогда не отзывался плохо о других стилях каратэ, а просто говорил: "мы лучшие!" или "мы - Будо". Делал он это даже тогда, когда каратэ превращалось в спорт. Ояма предсказывал, что придет время, когда каратисты-спортсмены столкнутся с реальными трудностями на улице. И это время пришло.
Корр:
Что можно сказать об организации, формах и методах тренировок в додзё Оямы? Насколько известно, они имели мало общего с современной практикой спортивной подготовки каратистов в контактных стилях?
В.П.Фомин:
Ничего общего. Занятия были организованы в соВ.П.Фоминствие с принципами Будо. Вечерняя тренировка начиналась в 7:30. В 7:15 начинали бить в барабаны, которые были слышны издалека. Те, кто не успевал стать в ряды в 7:30, к тренировке не допускались. Не было никаких исключений. Время тренировок не регламентировалось. Короткие тренировки заканчивались в 10:00, но могли продолжаться и до 12:00. Никого не волновало, кто как будет добираться домой. Тренировка начиналась с поклонов, затем следовали медитация, разминка и очень суровая растяжка. Растяжка давалась Стиву с трудом, т.к. ноги у него были "забитыми" из-за длительных занятий в юности рэгби. Делали много отжиманий и дыхательных упражнений. К дыханию Ояма относился очень серьезно, видя в нем основу воинского искусства. Он говорил, что человек, который не дышит - это покойник. После классической разминки делали базовую технику (удары и блоки руками), обычно в сантин-дати, а затем выполняли удары ногами на месте. Повторений было столько, сколько было черных поясов, каждый из которых считал до десяти. Ояма делал все вместе с учениками. Это производило впечатление. Ояма был очень строг в отношении базовой техники, которую также выполняли в перемещениях во всех основных стойках. Он был немного перфекционистом и ему трудно было угодить. Когда он был удовлетворен, то переходил к следующей технике. После кихона проводились свободные бои. Черные пояса выстраивались в линию и остальные ученики поочереди работали с каждым из них. Бои велись честно, старшие пояса не стремились показать своего превосходства. Поскольку бойцы были хорошо тренированы, серьезных травм не было. Единственной проблемой были удары в лицо. Чтобы не повредить кожу, кулаки оборачивали бинтами. Зато учились защищаться от ударов в голову. Единственно, что тогда не разрешалось, это удары в пах. Не били также по ногам. Лоу-кики стали использовать только после возвращения японской команды с матчевой встречи в Таиланде. Кроме любых ударных техник использовались и бросковые приемы. Перед боями обычно выполнялись не подготовительные условные формы кумитэ (например, самбон-кумитэ), а комбинации в боевой стойке. Ояма считал, что учиться драться лучше в свободных боях. При этом они всячески подчеркивал значение ката, которые развивали мышление учеников. Из-за своей могучей комплекции Ояма не был выдающимся "ката-мэном", однако он глубоко понимал значение и смысл традиционных "форм". Любимой "формой" Оямы было Тэнсё. Он практиковал Тэнсё в двух вариантах - в медленном (для установления правильного дыхания и развития текучести движений) и в быстром (для драки, т.е. "кэнка"). Ояма также широко использовал различные производные варианты базовых "форм", особенно ката из группы Тайкёку и Пинан. Он делал это в методических целях, обеспечивая с помощью ката не только техническую, но и спарринговую подготовку учеников.
Корр:
Стиль ведения боя в Кёкусинкай фактически вырос из опыта опасных поединков самого Масутацу Оямы, где принимались разные правила или таковые вообще отсутствовали. Как делился наставник этим опытом с учениками?
В.П.Фомин:
Превосходство Оямы было столь велико, что он редко спарринговал с учениками и делал это в игровой манере и в щадящем режиме (например, заменял жесткие удары кулаками в корпус на удары основанием ладони). Привилегию спарринговать с Оямой имели немногие черные пояса, среди которых был и Стив Арнейл. Арнейл вспоминал, что в бою Ояму было невозможно ударить. Его ноги были не очень подвижными при выполнении круговых ударов, но руки были превосходны. Его манера ведения боя разительно отличалась от манеры большинства современных спортсменов, которые практически не владеют защитой и идут на постоянный обмен ударами, полагаясь на мышечную массу и выносливость. Ояму, как известно, ни тем, ни другим бог не обидел, но он в совершенстве владел защитной техникой, заимствованной из китайских стилей. Круговые блоки он выполнял со скоростью ветряка или пропеллера. Именно поэтому до него нельзя было достать, не рискуя "перемолоть" себе конечности. Физическая сила и вес Оямы не снижали скорости движений, т.к. он выполнял атлетические упражнения не для позирования, а для совершенствования в каратэ. Его крупное и сильное тело было готово перемещаться с быстротой молнии.
Корр:
К какам именно китайским стилям обращался Ояма?
В.П.Фомин:
Точно сказать трудно. В одной из журнальных статей Ояма описывал встречу с неким старым китайцем. Он пытался с ним спарринговать, однако "дедушка" ловко использовал парирующие и круговые блоки. Не понимая, что происходит, Ояма каждый раз оказывался на земле. Известно пристрастие Оямы в подобным техникам. Он даже выдвинул "теорию круга и точки", где обосновывал универсальное значение круговых движений в каратэ. Напомню, что еще в детстве, в Маньчжурии, Ояма познакомился с южнокитайским кэмпо. Видимые же истоки благотворных китайских влияний на Ояму мы находим в самой Японии, буквально по соседству. Уже будучи знаменитым мастером и главой школы, Ояма посещал тренировки своего друга Кенъити Саваи, представлявшего в Японии китайский боевой стиль Тайчи-кэн. У Саваи не было зала, его "додзё" была вся природа. Он круглый год занимался в парке, приходя туда до рассвета. Ояма рекомендовал Саваи очень немногих учеников. Такую привилегию имели, в частности, Стив Арнейл и Хацуо Рояма. Арнейл попал к Саваи непосредственно перед 100 боями и много почерпнул от мастера как в области медитативной практики, так и в области защитной техники. И то, и другое помогло ему успешно выдержать тяжелое испытание. Ояма прекрасно понимал для чего он направляет Стива к Саваи - ученик должен был приобрести психологическую устойчивость и освоить надежную защиту. Арнейл недавно признался, что не имея мотивации и не владея защитной техникой, он не смог бы выжить в 100 боях с сильными и агрессивными противниками.
Корр:
Как вообще возникла идея такого тестирования?
В.П.Фомин:
Начать придется издалека. До Оямы в школах каратэ, насколько известно, такого рода тестов не было. Однако ранее упоминавшийся в наших беседах Тэссю Ямаока, знаменитый мастер меча, каллиграф и философ дзэна, проводил подобные и даже более длительные спарринговые испытания для своих учеников. Ояма ввел данный тест, чтобы продемонстрировать возможности "сильнейшего каратэ" и силу духа мастеров Будо. Давно ходит легенда, что сам Ояма якобы провел 300 боев. Свидетельств и доказательств тому, увы, нет. Однажды Стив Арнейл спросил Ояму об этом, но тот только улыбнулся. Возможно это была часть мифологии, которая создавалась и поддерживалась Токийским Хонбу вокруг культа Оямы и которую он по политическим причинам не мог опровергать. Важно даже не столько то, выдержал ли сам Ояма 300 боев или нет, сколько его постоянная готовность бросать "вызов пределам" - пределам человеческих возможностей. Эти пределы он испытывал на себе и то же предлагал избранным ученикам. Максимализм Оямы становился характерной чертой его школы, школы Будо-каратэ.
Корр:
Каков был регламент проведения 100 боев?
В.П.Фомин:
По условиям проведения 100 полноконтактных боев, расчитанных примерно на 3 часа, противники должны были постоянно меняться. Если бы они ослабили натиск, то были бы дисквалифицированы, а результат данной схватки был бы аннулирован. Это было бы бесчестьем для участников боев и оскорблением для испытуемого. Испытуемый должен был быть до конца активен в атаке и побеждать во многих схватках, а не просто защищаться или принимать удары. Соперники не имели права использовать лоу-кики и наносить удары руками в лицо. В этом случае выжить в 100 боях было бы просто нереально. Испытуемый же мог использовать любую разрешенную технику, включая лоу-кики. Но если бы его нокаутировали или послали в нокдаун более, чем на 5 сек. даже в последнем бою, результат тестирования был бы аннулирован. До Арнейла несколько японцев потерпели в 100 боях неудачу, а потом Ояма остановил свой выбор на нем.
Корр:
Как Арнейл воспринял это предложение и где нашел мотивацию?
В.П.Фомин:
Когда Стив услышал об этом, он сказал Ояме: "Ты сумасшедший". То же самое, узнав о предложении Оямы, сказала и жена Арнейла. Но Ояма не оставил ученику выбора. Он просто сказал: "Я думаю, ты сможешь сделать это". И Стиву пришлось согласиться. Позже он понял, что Ояма хорошо знал его характер - если Стив что-то делал или ему что-то поручали делать, он старался делать это наилучшим образом. Вместе с Оямой Стив составил программу подготовки. Кроме обычных тренировок в додзё она включала бег вверх и вниз по холмам, много физических упражнений, работу с макиварой и мешком, занятия в парке, а в выходные дни бег по песку на берегу моря. Немалую долю в программе составляли ката, но в модифицированном виде с учетом стоящих перед бойцом задач. С самого начала Ояма потребовал, чтобы только что женившийся молодой человек всецело сосредоточился на тренировках, не расслаблялся и не отвлекался ни на что постороннее. Он сказал ему: "ты должен жить в чистоте". Ояма постоянно наблюдал и контролировал процесс подготовки, однако не устанавливал срока тестирования. Однажды на соВ.П.Фоминствующий Корр Стива Ояма В.П.Фоминил: "Я скажу когда. Ты просто работай. Не беспокойся насчет того, когда ты это сделаешь. Может быть тебе этого и не придется делать." Шесть месяцев Арнейл не занимался ничем, кроме каратэ. Когда однажды воскресным утром Стив пришел в додзё и узнал, что ему предстоит провести 100 боев, у него уже не было времени думать. Он просто принял вызов.
Корр:
Как проходили сами бои и что вынес Стив Арнейл из этого испытания?
В.П.Фомин:
Бои длились в среднем по полторы минуты. Стив хорошо помнил совет Оямы: "ты можешь сэкономить время, если нокаутируешь их". Реально ему никого не удалось нокаутировать, но многих он посылал в нокдаун и завершил тест примерно за 2 часа 45 минут. Поначалу он невольно считал бои, но после 20-й схватки сбился и сосредоточился на процессе борьбы. Соперниками Стива были вначале зеленые пояса, затем коричневые и, наконец, черные. Его несколько раз посылали в нокдан, но он успевал менее, чем за 5 сек. вернуться в боевую позицию. Его мотивация не была сломлена, несмотря на травмы и усталость. Последние бои были с самыми сильными бойцами школы - с Окадой, Сигэру Оямой и Тадаси Накамурой. Остановив последний бой, Ояма просто сказал: "Ты сделал это". Арнейл так же просто В.П.Фоминил: "Да". Тело Стива было в синяках и в крови. После душа состоялся праздничный обед, на который по телефону вызвали жену Арнейла. Там Ояма обнял Стива и сказал: "Я говорил, что ты можешь сделать это. Рад, что мое суждение было правильным". Покинув додзё вместе с женой, Стив почти терял сознание. Когда дома он разделся, его покрытое синяками тело было похоже на пятнистого леопарда. Однако уже в четверг Стив возобновил тренировки, делая из-за боли все очень легко и медленно. Но все же он тренировался. Ояма сказал, что ему повезло: "это только синяки, ты ничего не сломал". Стив Арнейл не очень любит говорить на эту тему. Он считает, что подобный тест является "необъяснимым и очень личным испытанием". Очевидно, однако, что 100 боев стали ключевым событием в жизни Арнейла. Приобретенный во время подготовки и во время самого испытания опыт оказал существенное влияние на формирование личности мастера.
Корр:
После Арнейла другие бойцы Кёкусинкай тоже успешно выдержали тест в 100 боев. Могли бы Вы назвать наиболее известных?
В.П.Фомин:
Это те, кто прошли тестирование в период с 1965 по 1983 годы. Кроме Стива Арнейла это сделали Тадаси Накамура (в 1965 г.), Сигэру Ояма (в 1966 г.), Люк Холландер (в 1967 г.), Джон Джарвис (в 1967 г.), Говард Коллинз (в 1972 г.) и Микиу Миура (в 1983 г.). Позже отдельные бойцы и в Японии, и в других странах тоже выдержали испытание. Однако после кончины Оямы и распада IKO подобные тесты стали превращаться в рекламно-пропагандистские мероприятия. В этом нетрудно убедиться, просмотрев видеозаписи, где много показухи и мало духа Будо-каратэ. Кстати, Стив Арнейл ввел в Великобритании аналогичную систему тестирования черных поясов, но разумно ограничил тесты 50, 40 и 30 боями. При современном уровне подготовки бойцов-соперников выдержать и 30 боев даже без лоу-киков под силу немногим. В Англии один "счастливчик", выдержавший 50 боев, сразу был отправлен в больницу и вынужден был расстаться с каратэ. В России сильных бойцов, готовых благожелательно отделать претендента тоже предостаточно. Неудивительно, что несколько попыток выдержать 30 боев потерпели неудачу. В частности, сказалось неумение даже чемпионов России реально и искусно защищаться. Обоим претендентам (Артуру Оганесяну и Андрею Ануфриеву) на последнем тестировании, которое проводил ханси Стив Арнейл, сломали руки, когда, едва держась на ногах, они могли только пассивно прикрывать уязвимые части тела. После этого охота и у других ребят отпала.
Корр:
Сравнивает ли Стив Арнейл уровень подготовки современных спортсменов в стиле Кёкусинкай и прежних мастеров Будо-каратэ?
В.П.Фомин:
По мнению Стива Арнейла, уровень технической подготовки в пределах спортивных правил сейчас значительно вырос, но мотивация изменилась и это заметно влияет на дух бойцов. В его время в школе Оямы царил дух Будо. "Мы никогда не сдавались", как-то сказал ханси. При этом Стив Арнейл очень гордится российскими бойцами, которые на спортивных турнирах всегда стремятся побеждать.
Корр:
Как складывалась жизнь Стива Арнейла в каратэ Кёкусинкай в последующие годы?
В.П.Фомин:
Стив Арнейл стал одним из признанных лидеров Кёкусинкай в мире. Уже в 1965 г. он основал организацию Британского каратэ Кёкусинкай. Его профессионализм и авторитет постоянно росли. В 1966 г ему был присужден 4-й дан, в 1968 г. - 5-й, в 1974 г. - 6-й. В 1977 г. из рук Оямы он получил 7-й дан. В 1975-1977 годах Стив Арнейл отличился как менеджер и тренер всестилевого каратэ Великобритании. Тогда команда страны стала чемпионом мира в Лос-Анжелесе, победив команду Японии уже во второй раз. После первой победы над японцами в Париже в 1975 г. Федерация Французского каратэ присвоила Стиву Арнейлу титул "Лучший тренер мира". Он попал в Книгу рекордов Гиннеса. Последние, 8-й и 9-й, даны ханси Стив Арнейл получил уже как президент и основатель Международной Федерации Каратэ, IFK. В официальной характеристике подчеркиваются его высокие технические, физические и педагогические способности, развитая способность к обобщению, умение вдохновлять людей и мотивированно организовывать их деятельность. Среди личных качеств выделены решительность и сильный дух, преданность своим ученикам. К этому можно было бы добавить и преданность своему учителю, контакты с которым продолжались до самой его кончины. Ханси как-то сказал: "Я ушел из IKO, но не ушел от Оямы".
Корр:
Как Стив Арнейл воспринял смерть Оямы? Почему он не принял участия в торжественных похоронах?
В.П.Фомин:
Мы тоже задавали ему этот Корр. Он В.П.Фоминил, что воспринял уход из жизни учителя с глубокой болью. Ему позвонили из Токио и сообщили: "Ваш отец умер". Арнейл не сразу осознал, что речь шла об Ояме. На похороны он не поехал по политическим причинам, поскольку вокруг кончины Оямы в Японии разразился скандал. Как известно, дочь Оямы, Грэйс Эки Ояма, официально заявила, что завещание отца не было написано его рукой, не имело его личной печати и даже отпечатка большого пальца, которые удостоверяли бы подлинность документа. Семья Оямы настолько сильно сомневалась в правильности его лечения, что даже отказалась отдать прах Оямы для мемориальной церемонии в Аояма Согидзё 20 июня 1994 г. Со Стивом Арнейлом семья Оямы сохранила добрые отношения. Более того в условиях раскола IKO вдова Оямы обратилась к нему с предложением возглавить IKO-2. Однако, не желая быть вовлеченным в политические интриги различных японских организаций, ханси вежливо отказался. Позже он с женой посетил могилу учителя, отдав ему последний долг.
Корр:
Было ли что-то такое, что мог делать только Ояма. Остались ли секреты, которые он унес в могилу?
В.П.Фомин:
Этот Корр нередко задавали Арнейлу во многих его интервью в России, в которых мне доводилось быть переводчиком. Он всегда называл два феноменальных достижения учителя, секреты которых тщетно пытался у него выведать. Во-первых, Ояма мог нанести по пивной бутылке молниеносный удар основанием ладони и тут же отдернуть руку с зажатым в ладони выбитым фрагментом стекла. Арнейл много раз пробовал это повторить, но безуспешно. Во-вторых, Ояма мог, приложив палец ко лбу сидящего человека, без какого-либо физического воздействия лишить его возможности подняться. Действие этого приема Арнейл, по его словам, испытал на себе, пережив состояние полной беспомощности и безысходности. Он говорит, что ради интереса пытался попробовать сделать то же самое, приложив палец ко лбу маленького внука, но безрезультатно.
Корр:
Очевидно, что для знакомства со столь многоопытным мастером как Стив Арнейл не хватит и десятка передач. Чем бы вы хотели завершить характеристику этого выдающегося представителя и наследника традиций старой школы Оямы?
В.П.Фомин:
Пожалуй, я расскажу небольшую историю, которую однажды поведал мне Стив Арнейл. Когда стал Корр о выборе для него титула в качестве руководителя новой Международной Федерации Каратэ, он не хотел быть ни кантё ("хозяином дома"), ни сосаем ("директором"). Эти титулы носил Ояма. Тогда Арнейл обратился за помощью к родителям жены в Японии, которые просмотрели старые книги и выбрали скромный, но очень значительный по смыслу титул "ханси". Это слово может быть переведено как "знающий", "тот, кто знает", или как "образец для подражания" - идеальный эпитет для носителя традиции Будо-каратэ, возглавляющего школу и международную организацию. Интересно и другое. Родители Цуюко, хранящие традиции древнего самурайского рода, подобрали для начертания имени и титула Арнейла иероглифы, имеющие двойное значение. В результате именную надпись у него на поясе обычный грамотный человек прочитает как "ханси Стив Арнейл", а человек, посвященный в смысловые глубины знаков, увидит скрытое значение - "самурай-воин". Думаю, что этим все сказано.