Итак, от памятника Вячеслава Шишкову я отправился в местный краеведческий музей, который располагается недалеко от парка. Естественно я ожидал, что вся экспозиция музея будет посвящена этому писателю, но первое что я увидел в музее - большой портрет какого то неизвестного мне русского генерала в форме начала 19-го века. Под портретом была подпись - «Граф Алексей Андреевич Аракчеев». Оказалось, что этот человек, имя которого стало нарицательным, - тоже уроженец Бежецкого уезда - села Курганы, что километрах в 40 от города. Ну так что же? - интересно, но не более. Но тогда я еще не предполагал, насколько не соответствует вбитый мне школьной программой «образ» этого человека реальности...

Ни с биографией, ни с результатами деятельности Аракчеева я знаком практически не был. Точнее, я знал что-то из школьного курса - то есть ничего о нем хорошего, включая и эпиграмму Пушкина:

Всей России притеснитель,

Губернаторов мучитель

И Совета он учитель,

А царю он - друг и брат.

Полон злобы, полон мести,

Без ума, без чувств, без чести,

Кто ж он? - «Преданный без лести»...

К сожалению, экскурсовода в музее не было, а потому настоящую историю Аракчеева я узнал только возвратившись домой - и был поражен! Посудите сами...

Начну с того, что тот же самый Пушкин, узнав о кончине Аракчеева, написал: "Об этом во всей России жалею я один - не удалось мне с ним свидеться и наговориться". Сравнивая это с его же эпиграммой, ощущаешь странность, не правда ли? Но этим словам на смерть я доверяю больше, потому (как я уже писал раньше) Пушкин, особенно по буйной молодости, не задумываясь выдавал эпиграммы направо и налево, за что потом частенько и стрелялся. Да и мог ли поэт, который не сумел наладить даже собственную жизнь, оценивать государственную деятельность мирового масштаба человека, который к тому же был его на 30 лет старше, а потому, вероятно, все-таки помудрее?

А то, что это был государственный деятель именно мирового масштаба, сомнению не подлежит. Посудите сами: он пользовался полным доверием и был «правой рукой» у трех (!) российских царей - Павла I, Александра I, Николая I на протяжении 30-ти (!) лет. В период 1815 по 1825 он был практически правителем России, так как Александр настолько ему доверял, что передал почти все полномочия по управлению страной (за что, кстати, Аракчеев получил ярлык «Временщик». Ничего себе «временщик» - при трех царях подряд!). Он занимал в разное время должности и военного министра (причем дважды),  руководителя военного департамента Государственного Совета,  коменданта Петербурга, генерал-инспектора всей пехоты и артиллерии, генерал-квартирмейстера, заведующий делами Комитета министров, члена Военсовета во время войны с Наполеоном, главного секретаря Государя. Просто, из общих соображений - могло ли быть так, если бы Аракчеев был простым самодуром, как преподносится?

Посмотрите, его высоко ценили и были ему близки блестящие боевые фельдмаршалы Багратион и Барклай-де-Толли, председатель Государственного Совета Салтыков, председатель Комитета министров Вязьмитинов, государственный секретарь Шишков. Вряд ли это могло бы быть так, если он был бы подлец и ничтожество, как его описывали советские учебники.

Проблема казалось бы несколько усложняется тем, что не только в советский период, но даже при его жизни и после смерти, уже во второй половине 19-го века, Аракчеева очень не жаловали различные «публицисты» и «журналисты», создавая образ самодура и реакциониста. Но причины этого - очень ясные и простые, но тщательно скрываемые, открылись для меня совершенно случайно: при проработке его биографии по многим источникам я наткнулся на них всего лишь в одном месте, и, как мне кажется, все встало на свои места. Но об этом позже, а сейчас, хотя бы в общих чертах поглядите на его биографию, и обратите внимание на то, как человек, не имея фактически никакой «стартовой площадки» добился всего только своими усилиями и усердием.

Итак, Алексей Аракчеев, родился в 1769 году в маленькой усадьбе под Бежецком в семье мелкопоместных (всего 20 крепостных) дворян, традиционно выбиравших военную службу. Род прослеживается от Фомы Аракчеева с начала 17 века, а 6 марта 1695 г.  грамотой царя Петра I Иван Степанович Аракчеев "за службу предков и своего отца и за свою собственную службу во время войны с Польшей при царе Алексее Михайловиче" пожалован в вотчину пустошами в Бежецкой пятине, в погостах Никольском и Петровско-Тихвинском, в тогдашнем уезде Новгородском". Потомки Ивана Степановича также служили по военной службе и один из них, Василий Степанович, участвовал в турецком походе под предводительством графа Миниха, был ранен под Очаковом и уволен от службы с награждением чином генерал-поручика (это, между прочим, III ранг, то есть генерал-лейтенант). Родной племянник последнего, Андрей Андреевич, отец графа, вышел в отставку поручиком, и поселился в Бежецком уезде. То есть, это потомственный военный род, а следовательно, понятие чести, и службы царю и Отечеству в нем прививали с младенчества. Исходная диспозиция ясна.

Что же происходило дальше, как из глухой деревни, до которой и сейчас не доберешься можно стать фактически правителем Империи? Естественно, что Аракчеева хотели пристроить в военное училище - выбрали артиллерийский военный корпус в Санкт-Петербурге. Но чтобы туда поступить, нужно было заплатить 200 рублей серебром - сумасшедшие деньги. Столько стоила небольшая деревня. Отец графа пробивается на прием к коменданту корпуса и упрашивает принять сына при недостатке средств. Просьбу удовлетворили, и никогда потом не пожалели об этом. Будущий граф проявил такое усердие и трудолюбие в науках, что еще учась в корпусе он стал в чине сержанта преподавать на младших курсах, а по окончании корпуса в 19 лет стал полноценным преподавателем математики и артиллерии в том же самом корпусе. Одновременно он написал пособие по ускоренной подготовке артиллеристов под названием «Краткие артиллерийские записки в вопросах и ответах». Качество этого пособия было таким высоким, что даже приписали впоследствии авторство этого издания какому-то генералу. Не верилось, что такое мог создать совсем молодой офицер.

А дальше начинается сказка, но такая в которой все могло бы рухнуть в единый момент, если бы каждый раз Аракчеев не проявлял свои самые лучшие качества - организованность , усердие, верность долгу. Начальник корпуса порекомендовал Аракчеева для преподавания артиллерии и фортификации сыновьям графа Салтыкова. Аракчеев зарекомендовал себя настолько хорошо, что послы был рекомендован уже Салтыковым наследнику престола великому князю Павлу Петровичу - будущему Павлу I, для службы артиллеристом-практиком в его «Потешных» войсках в Гатчине. Как известно, Павел I был приверженцем прусского варианта построения армии, а потому Аракчеев с его исполнительностью, подошел идеально. В 1793 году он был назначен командиром артиллеристской роты. Считается, что он расположил к себе Павла после того, как после какого то парада на плацу, Павел ушел, забыв дать команду разойтись. Вскоре все командиры остальных подразделений дали команду покинуть плац, и только Аракчеев со своей ротой стоял на плацу чуть ли не всю ночь, пока Павел лично не дал такую команду. Своим точным исполнением возлагавшихся на него поручений, неутомимою деятельностью, знанием военной дисциплины, строгим подчинением себя установленному порядку, Аракчеев и тут зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. В короткий срок Аракчеев привел в образцовый порядок всю гатчинскую артиллерию и хозяйственную часть войск. Это и было, по большому счету, начало его блестящей карьеры (то есть он начал с того, чем, по мнению его отца, он должен был завершить карьеру - капитаном или, в лучшем случае, майором). Далее последовало: в 1793 он был произведен в майоры артиллерии. В 1796 ему был присвоен чин подполковника и он назначен комендантом Гатчины, а в конце того же года он стал полковником артиллерии и командующим всех сухопутных войск наследника. В подчинении Аракчеева оказались все гатчинские войска и жители Гатчины.

После восшествия на престол Павла, на Аракчеева посыпался невиданный поток царских благодеяний. Считается (хотя документов на этот счет нет), что это связано с тем, что Аракчеев сыграл большую роль в воцарении Павла, в то время как Екатерина II хотела передать трон младшему наследнику Александру (будущему Александру I).

Итак, дальше последовало (следите за датами): в утро 7 ноября 1796 года (первое утро нового императора) Павел I назначает Аракчеева комендантом Петербурга. На следующий день 8 ноября Аракчеев производится в генерал-майоры. 9-го, на третий день своего царствования Павел назначил генерал-майора Аракчеева майором гвардии Преображенского полка. 12-го ноября удостаивается ордена святой Анны 1-й степени. 4 декабря император Павел (зная, что у коменданта Петербурга практически нет своего состояния, а денег на своей службе Аракчеев никогда не делал ни до, ни после) пожаловал в вечное и потомственное владение Аракчееву две тысячи душ крестьян в Новгородском наместничестве в селе Грузине. 5 апреля, в день своей коронации, Павел возвел Алексея Андреевича «в баронское российской империи достоинство» и наградил орденом святого Александра Невского. Еще через две недели Аракчеев «определяется быть генерал-квартирмейстером по всей армии, с оставлением при всех его прежних должностях». А теперь внимание: в этом момент Аракчееву было - 28 лет (!!!) Даже для карьерного роста по протекции это чересчур, а значит не в протекции дело.

То есть, это молодой человек, у него впереди еще вся жизнь, а он уже в такой степени явил свой талант. Немудрено, что у него уже тогда появились завистники и недруги. Особенно учитывая, что стиль деятельности Аракчеева отличался жесткой требовательностью, педантичностью и крайней дисциплиной, при личном самоограничении и невероятной работоспособностью (уже впоследствии, руководя страной, он мог назначить встречу с каким-нибудь сановником, например, на 4 утра). Эта, возможно что иногда и чрезмерная строгость и придирчивость, привела к жалобам императору на Аракчеева, и после инцидента с самоубийством подполковника Лена, якобы из-за оскорбления Аракчеевым, был отправлен в отставку, но уже в чине генерал-лейтенанта.

Впрочем, организационный талант Аракчеева был нужен Павлу, и меньше чем через год он был возвращен на службу. 22 декабря того же 1798 г. ему велено состоять генерал-квартирмейстером, а 4 января следующего года он назначен командиром гвардии артиллерийского батальона и инспектором всей артиллерии; 8 января пожалован командором ордена св. Иоанна Иерусалимского; 5 мая - графом Российской империи «за отличное усердие и труды, на пользу службы подъемлемые» получил должность инспектора всей артиллерии и был пожалован графским титулом. В его герб император лично вписал девиз: «Без лести предан» (который завистники, естественно , переделали: «Бес лести предан»). И тут следует сказать, что если бы карьера Аракчеева строилась на лести и угождении Императору, то со смертью Павла она бы и прекратилась, но настоящая государственная деятельность Аракчеева на благо России еще даже на начинались!

Возможно, новый этап его службы начался с события, где Аракчеев единственный раз предстает не в лучшем свете с точки зрения долга и службы. Пытаясь выгородить родного брата он идет на служебный подлог, в результате чего  в конце 1799 года последовала вторая опала и вторая отставка. Накануне переворота 11 марта 1801 Аракчеев был вызван Павлом І, однако заговорщики, понимая, что крутой в своих действиях Аракчеев не будет ни секунды сомневаться, а физически уничтожит весь заговор, помешали ему приехать в Петербург.

В результате, на престоле оказался Александр I, который очень скоро, через 3 месяца царствования, призывает Аракчеева на службу. И я думаю, что Аракчеев сделал правильные выводя из всей ситуации, и никогда больше не отступал от своего долга, возведя щепетильность в отношении своих постов в некий абсолют, оберегая свое честное имя. Даже самые-самые злопыхатели отмечали его кристальную честность и ненависть к мошенникам, и его категорически отрицательное отношение к взяткам. Описывается, что однажды, его камердинер был отправлен с поздравлениями на Новый Год к разным господам, каждый из которых пытался дать камердинеру деньги или подарки, естественно подразумевая, что они будут переданы Аракчееву. На следующий день, Аракчеев на дверях своего дома вывесил список с указанием - кто и сколько ему пытался дать через камердинера.

Именно при Александре Аракчеев получил возможность полностью продемонстрировать свой талант государственного масштаба. Александр Павлович достоинства и недостатки Аракчеева хорошо знал. В 1803 г. он вызвал его из отставки и вновь назначил инспектором всей артиллерии. На этом посту генерал Аракчеев усердно внедрял новую организацию артиллерии и развивал систему ее снабжения. В военной кампании 1805 г. он сумел быстро наладить доставку в армию артиллерийских боеприпасов; находясь в свите царя, присутствовал при Аустерлицком сражении.

Тут следует рассказать об одном эпизоде. Аракчеев никогда не участвовал боевых действиях - и не стеснялся этого (чуть ниже прочтете невероятные факты о его решениях в связи с этим). Его сила и талант были в другом, и он, и его окружение это понимали. В 1805 при Аустерлице Аракчееву, находившемуся в императорской свите, было предложено командование одной из колонн, но он отказался. Большинство современников и историков, особенно советских, объясняют это патологической трусостью Аракчеева. Но  есть и другое, более логичное, объяснение: при Аустерлице Аракчеев видел такой беспорядок, что никаким личным участием ничего изменить не мог, а потому когда спросили его мнение, то он был искренен и предложил сосредоточиться на исправлении никчемной организации кампании. И то, что факт этого отказа этот не помешал близости Александра I и Аракчеева, говорит, что никакая трусость тут не причем.

После кампании Аракчеев как раз сосредоточился на улучшении подготовки артиллерийских кадров, составил "Наставление батарейным командирам", способствовавшее совершенствованию тактики русской артиллерии в войне 1806 - 1807 гг. В 1807 г. Алексей Андреевич был произведен в генералы от артиллерии, а также инспектором всей пехоты и артиллерии. Современные историки считают именно Аракчеева создателем русской артиллерии, как настоящего рода войск. На тот момент русская артиллерия была лучшей в Европе и оказала может быть даже решающее значение в войне с Наполеоном, когда прямые столкновения войск были сведены к минимуму. И это первый уже мирового значения  вклад Аракчеева в укрепление России.

В январе следующего, 1808 года назначен военным министром. И вдумайтесь - в какое время Аракчееву пришлось занимать этот пост: Россия вела войны с Персией (1804-13), Турцией (1806-12), со Швецией (1808-09), с 1809 находилась в состоянии войны с Австрией и в результате участия в «континентальной блокаде» - с Англией. То есть, в период когда он занимал пост министра в 1808-1810 Россия вела практически 5 (!) войн. И во всех победила! Это ли не достижение Аракчеева мирового значения? За эти два года (до 1810) Аракчеев сумел провести ряд значительных преобразований, особенно в комплектовании и обучении строевого состава. Значительные перемены произошли на заводах, выпускавших оружие и боеприпасы. При непосредственном участии Аракчеева был создан Военно-учебный комитет и начат выпуск «Артиллерийского журнала». Император доверил ему прием на службу и увольнение по своему усмотрению чиновников комиссариатского и провиантского департаментов. А это же самые-самые коррумпированные структуры в армии во все времена! Надо ли удивляться, что его боялись  и ненавидели. Договориться с ним было невозможно - сам то он взяток не брал.

Последовали и другие успехи. Военный министр Аракчеев принял деятельное участие в русско-шведской войне 1808 - 1809 гг. Много усилий он затратил на комплектование действующей армии и обеспечение ее всеми необходимыми средствами. В феврале 1809 г. Аракчеев выехал на финский театр войны и, несмотря на сопротивление многих генералов организовал проведение труднейшего зимнего перехода войск по льду через Ботнический залив с целью переноса боевых действий на территорию Швеции, как повелел император. Аракчеев действовал энергично и, по обыкновению, жестко. Уже во время движения русских войск к Аландским островам, в Швеции последовала перемена в правлении, спровоцированная этим прорывов: вместо Густава Адольфа, сверженного с престола, стал королем Швеции дядя его, герцог Зюдерманландский. Защита Аландских островов была вверена генералу Дебельну, который, узнав о стокгольмском перевороте, вступил в переговоры с главнокомандующим русскими войсками Кноррингом о заключении перемирия, что и было сделано. Аракчеев, имеющий прямые указания царя, не одобрил поступка Кнорринга и, при свидании с генералом Дебельном, сказал последнему, что "он прислан от государя не перемирие делать, а мир". Последующие действия русских войск были блистательны: Барклайде-Толли совершил славный переход через Кваркен, а Шувалов занял Торнео. В итоге: 5 сентября был подписан русскими и шведскими уполномоченными Фридрихсгамский мир, по которому, как известно, отошли к России: Финляндия, часть Вестро-Ботнии до реки Торнео и Аландские острова. Это решило исход войны, принесло России новые земли, и это - очередной вклад мирового уровня Аракчеева в мощь России.

А далее (к разговору о том, что он избегал прямого командования войсками) военный министр Аракчеев отказался принять от царя высшую награду России - орден святого Андрея Первозванного, сославшись на то, что непосредственного участия в походе не принимал. Вы подумайте - это реально для карьериста, самодура и льстеца? Александр нашел другой способ наградить его: повелел войскам отдавать военному министру почести, положенные царю в местах его пребывания.

В 1808 - 1810 гг. Аракчеев активно участвовал в проведении военных реформ, что помогло русской армии успешно подготовиться к Отечественной войне 1812 г. Особенно много было сделано для артиллерии: она выделена в отдельный род войск, состоявший из рот и бригад, введена система экзаменов, учебных занятий и боевых стрельб, усовершенствована материальная часть, при артиллерийском управлении создан научно-технический отдел, положено начало изданию "Артиллерийского журнала", то есть создал артиллерию.в России. Но об этом я уже говорил.

Далее получилась непростая ситуация. Александр I задумал создать новое учреждение по управлению страной - Государственный Совет. Но это прошло в тайне, Аракчеева тоже в это не посвятили. Обиженный тем, что учреждение Государственного совета состоялось без всякого согласования с ним, Аракчеев в январе 1810 г. отпросился с поста военного министра, мотивируя это тем, что время требует "более просвещенных министров" и рекомендовал своего проверенного друга - Барклая-де-Толли. Царь, приняв отставку, счел необходимым назначить Алексея Андреевича в Государственный совет председателем департамента военных дел. В стабильный и спокойный период  1811-12 годов, когда не требовался особый талант для управления армией и страной, Александр I сильно охладел к Аракчееву, и тот потерял свое выдающееся положение при дворе. Но с началом кампании против Наполеона, Аракчеев вновь был назначен военным министром. Как обычно, понадобилась палочка-выручалочка!

В Отечественную войну 1812 г. Аракчеев неусыпно занимался вопросами подготовки резервов для армии и снабжения ее продовольствием. Выехав в декабре 1812 г. к армии, Александр I взял с собой Аракчеева и уже не расставался с ним до окончания военных действий в Европе. В дальнейшем Аракчеев не без основания отмечал: «Вся французская война шла через мои руки, все тайные донесения и собственноручные повеления императора». Он исполнял должность единственного секретаря Государя во время войны и был единственным докладчиком у Александра I практически по всем вопросам: военным, дипломатическим, управлению, снабжению армии и т. п., ведя грандиозную работу, без которой невозможно было вести военные действия такого масштаба. Примером его влияния может быть то, что он, выступив с убедительной речью, отстоял Кутузова на посту Главнокомандующего, когда его почти что уже сняли в 1812 году. В Париже 31 марта 1814 г. он подготовил указ о производстве в генерал-фельдмаршалы вместе с Барклаем-де-Толли и Аракчеева, но он отказался от такой почести, считая ее для себя слишком высокой и опять таки заявив, что этот чин может быть присвоен лишь военачальнику, командовавшему крупными воинскими соединениями.

В конце 1815 г. графу Аракчеев стал главным сановником империи, сосредоточив в своих руках руководство Государственным советом (=спикер Госдумы), Комитетом министров (=Премьер-министр), Собственной Его Величества канцелярией (=руководитель Администрации Президента), и он фактически руководил внутренней политикой, оставаясь верным помощником царя, стараясь во всем исполнять его волю. И, зная преданность и последовательность, царь бросал его, как обычно, на самые тяжелые участки, а Аракчеев никогда не отказывался исполнять поручения Царя. Возможно, что во многом благодаря этому за ним закрепилась недобрая слава жесткого руководителя.

Примером тому стала система военных поселений, создававшихся по инициативе Александра I. Они устраивались, начиная с 1810 г. После войны для того, чтобы уменьшить военные расходы, такие поселения формировались по примеру казачьих полков и располагались вдоль западных границ. В проекте военных поселений имелось рациональное зерно, о котором умалчивают многие историки, особенно либерального и социалистического толка. Военные поселения, по замыслу Царя, должны были значительно сократить государственные расходы на содержание армии, ликвидировать рекрутские наборы в мирное время и тем самым облегчить экономическое положение страны, создать зажиточное военно-земледельческое сословие, обеспечить прикрытие границ и сократить передислокацию войск в случае военных действий. В управлении военными поселениями чисто военные функции (боевая подготовка войск) сочетались с хозяйственными (организация строительных и мелиоративных работ, транспорта, промышленности и сельского хозяйства). Назначенный начальником корпуса военных поселений, Алексей Андреевич снискал себе на этой должности печальную славу, поскольку идея Царя, в общем-то, была непроработанной и требовала принудительных мер, а Аракчеев, получив указание царя, как обычно, стремился во чтобы то ни стало выполнить его.

В тот же период, Аракчеев разработал по поручению Царя в 1818 проект освобождения крестьян (!) - почти за 50 лет до известного манифеста, но только этот проект был значительно более гуманным и проработанным, чем тот, что был реализован в  1861 году. Согласно этому проекту крепостные крестьяне с согласия помещиков постепенно выкупались казной. Кроме того, государство должно было выкупать по две десятины пахотной земли на каждую ревизскую душу. На покупку крестьян и земли правительство должно было отпускать ежегодно по 5 млн. руб. Проект Аракчеева получил одобрение Александра I, но вместе с тем стал известен дворянским кругам и вызвал с их стороны сильное противодействие. В итоге Александр I не стал представлять его на обсуждение в Государственный Совет.

Надо ли  говорить, что и этот проект не добавил Аракчееву любви, а только увеличил стан его врагов, которые давно точили на него зубы. Я уверен, что создание образа «самодура и кровопийцы» - это во многом реализация тщательно продуманной программы по дискредитации одного из самых талантливых руководителей России за всю ее историю, с целью его устранения. Потому что Аракчеев посягнул на святая святых. И тут мы подходим к главному, но до сих пор тщательно скрываемому.

В 1823-24 Аракчеев выступил с санкции Императора фактическим главой «православной оппозиции» или «русской партии», которая смогла добиться в 1822 запрета масонских лож и отправить в 1824 в отставку князя А. Н. Голицына, министра духовных дел и народного просвещения, который был масоном высшей степени посвящения и проводником экуменического и мистико-космополитического курса в конфессиональной политике и в образовании. Вопрос о существовании и деятельности некоей неофициальной «русской партии» одним из первых поставил эмигрантский историк П. Н. Богданович. Он опирался на донесение французского посла Лаферонне, который писал в окт. 1823 о «русской партии» и ее главе - Аракчееве. Но до настоящего времени факты о существовании "русской партии" в эпоху Александра и роли Аракчеева практически большинству людей неизвестны! Но это же имеет значение вплоть до сегодняшнего дня - потому что процессы до неприличия сходны. Тот факт, что Аракчеев был главой «русской партии» ставит сразу все на свои места, объясняя мотивы его государственной деятельности и последовательность в реализации проектов. Кроме всего прочего, это говорит об Аракчееве и просто как о цельном русском человеке. И эти факты еще больше объясняет причины той вражды, которая преследовала Аракчеева безостановочно. Не трудно понять себе, что при таком раскладе Аракчеев становился врагом всех без исключения политических сил России. Просто потому, что он отстаивал идею сильно и независимой России, видя воплощение этого в самодержавии с сильным и мудрым царем во главе.

Поэтому в своей деятельности Аракчеев опирался только на одну единственную силу, который был безмерно предан, - власть и волю Государя-императора. И опытные и хитрые враги это понимали. А потому, к сожалению, окончание карьеры Аракчеева было в чем-то трагическим. В июне 1825, за полгода до восстания декабристов, отправляясь на юг, после периода длительных раздумий и колебаний, Александр І поручил Аракчееву разобраться с делом о декабристском заговоре, основные фигуры которого давно были известны Царю. Однако 10 сентября в Грузине дворовые люди убили Минкину - экономку графа, которая фактически была его гражданской женой более 25 лет. Аракчеев был настолько потрясен ее смертью, что потерял контроль над своими поступками (что Герцен, давно живущий за границей, смаковал в своих «Былое и думы») и впервые в своей сознательной жизни не смог вести государственные дела и не выполнил важнейшего поручения монарха. Не исключено, что это убийство тоже могло быть спланировано. Хорошо информированные современники считали, что если бы Аракчеев вовремя осуществил расследование, то «никогда бы возмущения гвардии 14 декабря на Исаакиевской площади не случилось - затеявшие бунт были бы заблаговременно арестованы». Вспомните, что для свержения Павла I заговорщики считали главным залогом успеха - нейтрализацию Аракчеева.

Вторым ударом для Аракчеева стала неожиданная кончина (или по одной из версий - уход от дел под именем старца Федора Кузьмича) Императора 19 ноября 1825. Заняв престол в беспрецедентно тяжелой обстановке, Николай I поддался атаке «элиты» и  «общественному мнению» и освободил Аракчеева от заведования делами Комитета министров. За ним некоторое время сохранялась лишь должность главного над военными поселениями начальника, но и на ней он пробыл недолго.

В апреле 1826 новый Император удовлетворил просьбу Аракчеева о бессрочном отпуске для поездки за границу на лечение - Аракчеев уехал в Карлсбад (в те самые Карловы Вары, о которых мы говорили совсем недавно). Там Аракчеев издал собрание писем к нему Александра I. Также Аракчеев составил завещание на сумму 50 тыс. руб. для написания полной и достоверной книги о жизни и деятельности своего покровителя, которую следовало издать через 100 лет, когда этот капитал должен был вырасти минимум до 800 тыс. руб. Очевидно, что он не боялся суда истории и ждал времени, когда страсти вокруг его имени улягутся и он мог бы рассчитывать на взвешенную и объективную оценку своей деятельности. После возвращения из-за границы граф постоянно жил в Грузине, изредка выезжая к друзьям и родственникам, полностью отойдя от какой бы то ни было политической деятельности, но зато сделав из Грузина образцовое хозяйство. Незадолго до смерти Аракчеев внес в казну 300 тыс. руб. На проценты с них должны были постоянно учиться 12 воспитанников Новгородского кадетского корпуса. После смерти Аракчеева, поскольку он не вписал в завещание имени наследника, Николай І особым указом передал Грузино, а также деньги, вырученные от продажи принадлежавших Аракчееву недвижимого и движимого имущества с аукциона (около 1,5 миллионов рублей), в распоряжение Новгородского кадетского корпуса, который стал именоваться Аракчеевским. Сюда же была передана значительная часть богатейшей библиотеки Аракчеева, составляющей 15 тыс. томов, в т. ч. на иностранных языках, и его архива.

Что сказать в завершение... Приведу слова самого графа:

"В жизни моей я руководствовался всегда одними правилами: никогда не рассуждал по службе, и исполнял приказания буквально, посвящая все время и все силы мои службе царской. Знаю, что меня многие не любят, потому что я крут — да что делать? Таким меня Бог создал! И мною круто поворачивали, а я за это остался благодарен. Мягкими французскими речами не выкуем дела! Никогда я ничего не просил для себя, и милостью Божьею дано мне все! Утешаюсь мыслью, что я был полезен".

Понятно, что такой граф Алексей Андреевич Аракчеев, противостоящий разложению России не был нужен «элите» государства ни при жизни, ни после смерти, ни даже после Октябрьского переворота, который, как сейчас известно, был также заранее продуман и распланирован третьими силами. Боюсь, что не нужен им такой Аракчеев и сейчас. Воин за Россию. Но, думаю, что он нужен нам.

Читайте
также:

• Бежецк. Часть 1. Шишков. "Человек-добро"
• Бежецк. Часть 3. Николай Гумилев. Поэт-воин.
• Бежецк. Часть 4. ДВе Анны
  
• Бежецк. Часть 5. Лев Гумилев. Пассионарий.