Справедливость силы |
Tweet | Посетителей: | 32240 |
Колонка редактора > Bushido.ru - Бусидо - Путь воина - Портал боевых искусств. Справедливость силы
Главный_редактор
24-03-2015 00:00 |
 Юрий Власов
|
Справедливость силы
Зимой я перечитывал одну уникальную книгу, которую, по моему мнению, должен хотя бы раз в жизни прочитать каждый, кто посвятил значительную часть своей жизни спорту. Это "Справедливость силы" уникальнейшего спортсмена СССР и России Юрия Петровича Власова, человека, открывшего совершенно новую эру в тяжелой атлетике, и который, при этом, считал спорт и свои непревзойденные достижения только этапом становления в настоящей жизни. Сильнейший человек мира, творец 31 мирового и 41 рекорда СССР, поднявший верхнюю границу веса в троеборье почти на 100 килограммов, товарищ Гагарина и Леонова, кумир Шварценеггера, писатель и журналист, кандидат в Президенты России делится своими воспоминаниями и, что более важно, своим осмыслением спорта вообще и спорта высших достижений в частности.
До этого я читал эту книгу дважды - в самом начале и в середине 90-ых. Потом почти двадцать лет не притрагивался к ней, хотя она все эти годы стояла у меня на книжной полке. И вот я открыл ее снова - и увидел все совершенно по-новому. Прошедшие годы, личная спортивная карьера и тренерская деятельность, работа по организации спортивной деятельности, да и просто прожитые годы открыли мне глубину, которую я раньше был просто не готов увидеть. Я выбрал из нее около 60 цитат, которые, как я надеюсь, могут подтолкнуть кого-набудь к прочтению этой во многом уникальной до настоящего момента книги.
Но вначале немного информации о самом Юрие Петровиче Власове, которую сообщает Wikipedia.
Ю́рий Петро́вич Вла́сов
(5 декабря 1935, Макеевка) — советский тяжелоатлет, русский писатель, российский политический деятель.
Заслуженный мастер спорта СССР (1959). Выступал за Москву — ЦСКА. Тренеры: Евгений Николаевич Шаповалов, с 1957 года — Сурен Петросович Багдасаров.
Выступал в тяжёлом весе. - Олимпийский чемпион (1960), серебряный призёр Игр (1964).
- 4-кратный чемпион мира (1959, 1961—1963).
- 6-кратный чемпион Европы (1959—1964; в неолимпийские годы чемпионаты проводились в рамках чемпионатов мира).
- 5-кратный чемпион СССР (1959—1963).
- Установил 31 рекорд мира и 41 рекорд СССР (1957—1967).
Знаменосец делегации СССР на открытии летних Олимпийских игр 1960 и 1964 годов.
- 1985—1987 — президент Федерации тяжёлой атлетики СССР.
- 1987—1988 — президент Федерации атлетической гимнастики СССР.
- После признания Госкомспортом СССР в апреле 1987 года атлетической гимнастики (бодибилдинга) как вида спорта была образована федерация, первым президентом которой стал Власов.
С 1959 года занимается литературной, а с середины 1980-х по 1996 год — общественной и политической деятельностью. Народный депутат СССР (1989—1991), депутат Государственной думы РФ (1993—1995). В 1996 году - кандидат в Президенты РФ. Капитан запаса ВВС.
ФОТОГАЛЕРЕЯ
СКАЧАТЬ КНИГУ
TXT EPUB FB2 HTML
А теперь собственно сами цитаты.
Они приведены в обратном порядке появления в книге. Под цитатой указана глава книги.
СКАЧАТЬ КНИГУ
TXT EPUB FB2 HTML
А теперь собственно сами цитаты.
Они приведены в обратном порядке появления в книге. Под цитатой указана глава книги.
* 1 *
Я был убежден (и сохраняю это убеждение и поныне), что сила, если она не от силы духа или силы сопротивления,– достоинство для рабов, ибо только раба смирит сила и для раба она будет божеством.
С другой стороны, сила нужна, даже просто необходима, чтобы утверждать и отстаивать определенные ценности, если угодно – высшие духовные ценности. Она должна укреплять и вести по жизни, охранять жизнь создателя всего высшего и прекрасного – человека.
(Цена жизни )
* 2 *
Для определенной части народа становится выгодна жизнь при насилии и под насилием. Те силы, которые служили и готовы служить насилию, покорны лишь одной истине: верить, не разумея, иконно – и чтобы на коленях перед ней, этой силой.
Это они, порождение той силы, диктовали нам правила морали (понемногу пытаются диктовать и поныне). Да-да, это они, которые не доросли до понимания самых простых и непреложных истин человеческой морали (повторю очень дорогие мне слова, которые уже приводились в книге): "Правда и состоит в том, дабы говорить то, что думаешь, даже если заблуждаешься", "Нужно повиноваться истине, а не большинству".
Сказано это было Бальдассаре Кастильоне еще в XVI веке.
Эти истины еще раз прозвучали из уст Достоевского три века спустя: "Правда выше Некрасова, выше Пушкина, выше народа, выше России, выше всего, а потому надо желать одной правды, искать ее, несмотря на все выгоды, которые мы можем потерять из-за нее, и даже несмотря на все те преследования и гонения, которые мы можем получить из-за нее…"
(Цена жизни )
* 3 *
Любое социальное, общественное и всякое иное движение обречено на провал, если смыслом его не является человек и человеческое. Сами по себе не могут существовать раздельно экономическая и духовная потребность общества. В центре любого движения, претендующего на прогрессивность, созидательность, прежде всего должны стоять человек и человеческое. Любые несправедливости, насилия над человеком и человеческим непременно отзовутся крахом экономическим с неизбежным распадом нравов и морали. И везде, во всем и всегда (с завидным постоянством) – унижения; это безжалостное измалывание души, своеобразная дрессировка на отказ от здравого смысла, достоинства, права на уважение. Униженность существования: всегда втянутая в плечи голова, взгляд под ноги и хлыст беспощадных слов… Унижение на каждом шагу, необходимость везде и всегда просить, просить…
(Цена жизни )
* 4 *
Жизнь семимильными шагами стремится к фальшиво-бездушным, торгашеским идеалам. В крови таких свершений – ради славы, побед, различных форм превосходства над всеми – отрава. Весь большой спорт – уже продукт купли-продажи, уничтожение человека и человеческого именем наживы, истребления в себе доброго и достойного. Да и столкновение там, на высших витках силы и прочих совершенств, жестоко и бескомпромиссно. Жизнь усекается, гнется на опасный предел, а что взамен?..
Жизнь подставляет людям лживые и ложные идеалы. За лозунгами спортивной красоты, здоровья, силы происходит дробление ценностей, подменяется высокая устремленность к добру, чистоте, расширению границ разума бешенством и неразборчивостью побед, за которыми мишура лозунгов, голая нажива, низменные страсти. Это все так смыкается с окопно-ущербным представлением бытия, когда весь мир зрится враждебным, его надо покорять – топтать, брать и покорять.
(Цена жизни )
* 5 *
Спорт соединяет в себе два начала, которые находятся в непрерывном борении: воспитательное, созидающее и разрушительное, низменное, тяготеющее к животному. Животное всегда имеет преимущество в этом противоборстве – оно от более древней основы человека, от инстинктов, от бережения прежде всего себя и подавления других.
Ведь древняя поговорка греков "В здоровом теле – здоровый дух" переведена неточно. На деле она звучит так: "Надо молить богов, чтобы в здоровом теле был здоровый дух". Это уже совсем другой смысл!
Сила сама по себе не означает нравственного и духовного здоровья. Ее качество будет прямым образом зависеть от воспитания. Что будет заложено в человеке, то и станет воспроизводить сила.
Спорт – могучее средство здорового воспитания и не менее действенное средство разложения
(Цена жизни )
* 7 *
Накопление силы, удовлетворение от физического обновления для некоторых молодых людей превращается в самоцель. Необходима подстройка этого влечения. Это – и воспитательная работа тренера, и отношение родителей, и вся мораль общества: не могут слепая сила, животная мощь и выносливость являться первостепенным достоинством, тем более содержанием жизни. Не могут заменять главные ценности жизни ни мускулы-шары, ни безупречное владение приемами рукопашного боя, ни иные какие-то сверхкачества.
(Цена жизни )
* 8 *
Разве можно жить, травя себя злом, тем более требуя от него справедливости?.. Надо идти. Остальное не имеет значения. Для людей, но не для крыс.
Как же кусаются крысы! Такая крыса нередко может выступать почти в твоем обличье – и лгать на тебя, желать твоей гибели, подталкивать к ней. Ведь у крыс высшая ценность – квадратные метры площади, вещи,– словом, имущество.
И они кусают!
Господи, как же трудно заживают раны!
И как трудно устоять!
И как тогда зловеще одиночество!
И все равно – идти. И навсегда избавиться от такой химеры, как благодарность тебе. Ее не бывает. От осознания этого только выиграешь. Всегда ждать нового испытания. Лишь в этом случае жизнь не свалит, будешь
(Цена жизни )
* 9 *
Раздумывая о спорте, испытывал горечь. Я не посторонний спорту. Я вложил в него не только любовь – поставил на ребро жизнь… А сколько сделал для раскрепощения спорта! Первым в стране стал писать о нем как о профессии опасной и тяжкой. Тогда это была совершенно недозволенная тема. Ярлык пришлепывали в момент – и уже вся жизнь наперекос. Писал о том, что было абсолютно неведомо обществу: об изнанке и подноготной рекордов, олимпийских побед, славы… Тогда, на исходе 50-х и в начале 60-х годов, я выступил против неуважения к спортивному труду, отношения к спортсменам как людям второго сорта, неспособным в силу умственной ограниченности ни к какой иной работе, кроме самой примитивной – мускульной. Я говорил о необходимости страхования этого труда, пенсионного обеспечения. Коли существует большой спорт – пусть относятся к нему как миру, где люди сгорают и разрушают себя в считанные годы. Я вступал в конфликт с чиновничеством, сосущим спорт, то бишь жизни людей.
А скольким же ребятам я просто помог!
И никогда ни слова признательности – стена отчуждения. И если бы только отчуждения – ожидание нового удара, все оттуда же – из сверкающего мира спорта.
(Цена жизни )
* 10 *
Я редко срабатывался с начальством. Это не только настоящие трутни, но в большинстве своем и разрушители нашей жизни. И как бы по чьей-то великой росписи – неподсудные, не ответственные за преступления перед нами. Это как бы существа, рожденные вовсе не от земных людей,– бездушные, высокомерно-лживые и поразительно жалкие, ничтожные без своих регалий и званий.
Да, я неуживчив, но, согласитесь, сложно быть уживчивым с теми, кто едва ли не всех и не все попирает и, за малым исключением, рассматривает свою должность как феодальное право распоряжаться людьми. Какой страшный след они оставили (и оставляют) на нашей земле…
(Говорить то, что думаешь ; Цена жизни )
* 11 *
я убедился, главная причина неудач классных атлетов в соревнованиях – переутомление. Спортсмен не верит отдыху, старается побольше вместить в себя силы и поступает так тогда, когда это уже недопустимо.
(Говорить то, что думаешь )
* 12 *
Для большого спорта значение мысли много выше, чем даже для интеллектуальной деятельности, если сознавать, что каждая-каждая (!) непременно отзывается на физическом строе человека, а мысль упорная, волевая – непременно входит в физический строй человека.
Всевластность мысли.
Я убежден: если есть недомогания (в том числе и самые серьезные), значит, нет духовной раскрепощенности, нет освобождения от страхов, тревог и нет светлого настроения во всех днях. Физической сутью жизни правит мысль.
(Говорить то, что думаешь )
* 13 *
Спорт как средство оздоровления универсален, но не универсально его приложение в каждом случае. Нет и не может быть строго единой методики. Все надо переводить с коэффициентом поправки на себя. Это очень важно.
(Говорить то, что думаешь )
* 14 *
Аппарат, который поначалу должен был обслуживать спорт, сегодня с помощью спорта обслуживает себя. Спортсменам все дается ценой нечеловеческих усилий, ценой потери здоровья, ценой унижений, а чиновничество сыто спортом. Оно куда как безбедно живет за чемпионским столом. Их, сосущих спорт, десятки и сотни тысяч.
Что мы для них? Средство, источник благополучия, не больше.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 263.)
* 15 *
Я смывал мерзостный грим, учился настоящим словам.
Оглядывался: где же молодость? Я не видел ее, не жил совсем – ведь лишь горячка, один вибрирующий раскаленный нерв, задых и черная пелена в глазах,– а нет этих двенадцати лет, нет…
Я и не заметил этих лет – с юности и до тридцати… Все выжег азарт поединков, запластовал жир грима и завалили вороха, груды фальшивых или ненужных слов и отравленных желаний. И в память-тяжесть надорванности и… неуважение к себе.
Важен не успех перед людьми, не то, что выдается за ценности (и ты сжигаешь ради этих ценностей жизнь), а твой суд над собой и перед самим собой.
Нет ничего унизительней, чем жизнь единственно ради насыщения честолюбия, ради доказательств своей исключительности, превосходства – пусть даже просто значительности. Это прежде всего оскорбляет… тебя оскорбляет.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 259.)
* 16 *
И еще о спорте, который называют большим.
Летом 1963 года я выступал на партийном собрании Центрального спортивного клуба армии и предложил всем ведущим спортсменам армии (и страны) обратиться в ЦК партии. Смысл обращения: тот спорт, которым мы занимаемся, не имеет ничего общего с любительским, тем более массовым, более того, он обирает массовый спорт… С другой стороны, так называемый большой спорт – откровенно профессиональный, беспощадный по своей сущности. И вывод: большой спорт в таком виде не нужен стране, его следует ликвидировать…
(Чемпионат шестой (1964); Глава 259.)
* 17 *
Время чистой и благородной силы.
Все препараты, искусственно взращивающие силу, были получены во второй половине 60-х годов, когда мы уже ушли с помоста.
Эти так называемые восстановители силы исказили облик мирового спорта.
Сделан подлог: на препаратах поднят потолок рекордов, а историки спорта, журналисты продолжают сравнивать результаты – результаты атлетов, по существу, разных эпох. Да, был осуществлен подлог, нечестность дала дополнительную, и значительную, силу. Невозможно, недопустимо и в высшей степени несправедливо не замечать это и продолжать сравнивать силу от чести, мужества тренировок с силой, взращиваемой и взращенной на препаратах и разного рода восстановителях.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 258.)
* 18 *
Любой ваш соперник, из всех кого я знаю, не может стать чемпионом. Он может выполнить эту формальность – выиграть первое место, но от этого не станет чемпионом. У чемпиона – самостоятельный, великий дух. С чемпионом в спорте всегда эпоха, это всегда особенный человек, он ведет всех дорогой силы…
(Чемпионат шестой (1964); Глава 254.)
* 19 *
В большом спорте жизнь нераздельна с тренировкой. Все, что происходит, воспринимаешь лишь через тренировку: на пользу ей или во вред. Как замечено о подобном состоянии в одной книге: "Это так нестерпимо утомительно – нужно быть вечным сторожем своего времени и своих сил…"
И это не эгоизм. Это невозможность добыть результат без расхода едва ли не всей жизненной энергии. Я чувствовал, как тренировка изымает силы, пожирает будущее, сводит жизнь к одному будущему: быть приживальщиком от спорта. Да, но сначала лупи в барабан славы, доказывай превосходство!
Все, что я предпринял против одной голой власти спорта над своей жизнью, все попытки вести жизнь не только мускулами разрушали, подтачивали силу. Это было невозможно – делать что-то помимо спорта. Ничему другому не оставалось сил.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 241.)
* 20 *
В 40-е годы и начале 50-х годов на тренировки ездили только с чемоданчиком, в кепке и никогда не носили спортивный костюм вне зала или спортивной базы. На крышке чемодана изнутри нередко были наклеены фотографии близких или спортивных героев.
С середины 50-х годов чемоданчики были вытеснены громоздкими портфелями. В них умещалось все: и костюм, и обувь, и книги, и еще бог знает что. На смену кепкам пришли шляпы. Но по-прежнему настоящие спортсмены не появлялись в спортивных костюмах нигде, кроме залов и стадионов. Своеобразным шиком были тренировки в ковбойках. И никогда никаких гетр, высоких носков: тело должно дышать и закаляться. И вообще, настоящие, классные ребята предпочитали костюмы попроще, повыношенней (от пота и тягот работы), на заплаты не скупились. Всякие там цветные .полосы, наклейки, названия фирм – это недостойно истинного джентльмена в спорте – мастера побед, посвященного в беспощадность труда; это для тех, кто не вытянул в настоящие, все это дешевка, нетребовательность высшей степени, мещанские потуги на причастность к большому и суровому делу.
С середины 60-х годов исчезают шляпы, появляются различного фасона сумки, а все цветное, рекламно-накле-ечное входит в моду. Спортивные костюмы становятся обычной одеждой, уже никому нет дела, что прежде это считалось профанацией спортивного звания.
Настоящий мужчина не должен светить рекламными наклейками и попугайскими красками – так считали в пору нашей спортивной молодости. Он разденется в зале или на беговой дорожке – и все сразу станет на место. Истинное не нуждается ни в рекламе, ни тем более в каких-либо демонстрациях. Это правило жестко выдерживалось. Ни один уважающий себя спортсмен не мог появиться на улице даже просто в спортивном костюме…
(Чемпионат шестой (1964); Глава 234.; Глава 235.)
* 21 *
Рекорд подчиняется лишь всевластному желанию, цельности воли и, соответственно, строго однозначным командам мозга. Надо помнить, что любая мысль находит отражение в нашем физическом строе. Отрицательная – не только взводит мышцы-антагонисты, но и угнетает жизненные процессы. И чем уверенней действие, тем меньше сопротивление "рекорда". Если при надлежащей подготовленности "рекорд" не уступает,– значит, ты не свободен от сомнений. Они спрятались в другие мысли, чувства, образы; они спрятались, ты не подозреваешь о них, а они в тебе! Вытрави их! Вытравляй их – и ты познаешь всемогущество! В этом все отличие победителей от побежденных. Только в этом.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 228.; Глава 229.)
* 22 *
Стать выше жалости к себе!
Друг мой, источник жизни и борьбы в тебе!
Разжигай его, твори жизнь вопреки всем доводам и приговорам! Не уступай себя ничьим мнениям – держи огонь жизни в себе ярким и радостным.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 227.; Глава 228.)
* 23 *
"Правда и состоит в том, чтобы говорить то, что думаешь, даже если заблуждаешься…"
Это было сказано еще в эпоху Реформации – четыреста лет назад!
Именно так: упрись, стой на правде-и не будешь большой серой крысой, даже если жизнь станет уходить от тебя. Не прячься от правды, закаляйся правдой – и не будешь большой серой крысой…
Правда – единственная в жизни материя, с которой сила ничего не может поделать. Любое силовое отношение к правде может на время отодвинуть ту или иную кризисную ситуацию, но кризис непременно вернется, и в куда более суровом обличье.
Не верь, будто твоя правда тонет в миллионах голосов и ее не слышно и потому она бесполезна, бесплодна и никому не нужна. Не верь, что ты ничего не можешь изменить, а потому лучше, как говорится, не высовываться. Все это – мудрость больших серых крыс.
Ложь сама по себе, наверное, не может существовать. Она нужна, чтобы прикрывать зло, превращать, перекрашивать зло в добро. Переступи через страх за себя – и ты убьешь в себе серую крысу.
У человека есть несколько вещей, ради которых он живет: любимая, дети, мать, отец и Родина. Мне кажется, к ним, этим понятиям высшей любви и добра, должна примыкать и Правда.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 223.; Глава 224.)
* 24 *
Немалое значение в моем уходе из спорта имело это давление аппаратного чиновничества. Всей мощью власти они гнули меня к земле, сами недосягаемые и непробиваемые в своих святогосударственных оффисах. Каждый шаг надо было делать с величайшим трудом – и жизнь казалась мне порой невозможно грудной, просто убийственно трудной. Такой она и была по существу.
А ведь надо было клепать результат – соперники не ждали, болезни не давали спуску, как и прочие недруги. Каждый день надо было складывать силу в станках и на помосте и, настороженно озираясь, ждать нового пинка, нового удара, новой клеветы или угрозы.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 221.; Глава 222.)
* 25 *
Бытует ошибочное представление о самых сильных: ладони-лопаты, саженные плечи, толстенное чрево, шея бревном и не поступь, а сотрясание почвы. Громада туши выдается за силу. Умение поглощать непомерное количество пищи и водки тоже сходит за силу. И это устойчивый, живучий предрассудок. А ведь все эти люди, поставленные в тренировки, все без исключения, оказывались беспомощными, в лучшем случае выполняли норму "мастера".
Все это не может иметь ничего общего с настоящей большой силой. Ее прежде всего определяют качество мышечной ткани, нервная система, способность организма усваивать физические и нервные нагрузки, и конечно же воля.
Кроме того, на мой взгляд, "умная" сила всегда имеет преимущество перед животной силой. Тут уже почти все определяется свойствами нервной системы.
(Чемпионат шестой (1964); Глава 208.; лава 209.)
* 26 *
Любые технические достижения тогда есть оружие, когда они в бессознательности выполнения, когда думаешь не о том, как их сложить, а о силе, которую надо вызвать. Не просто яростно взметнуть тяжесть, а, чередуя напряжения, превратить ее в послушность мышц. Не может быть победы на мышцах, скованных напряжением. Есть сознательность включения и выключения мышц, сознательность определенных усилий, искусство слышать все мышцы, искусство перебирать мышцы, настраивать нужные.
(Чемпионат пятый (1963); Глава 204.; Глава 205.)
* 27 *
Оценивая прошлое, я должен признать тот печальный факт, что за право вести тренировки сообразно своим взглядам, иметь на эти тренировки и выступления свой взгляд я заплатил нервным расходом никак не меньшим, чем от самих этих тренировок и выступлений. Нелепо? Глупо? Но это так. Преодоление сопротивления среды, которая по своему назначению как раз должна была обеспечить эти тренировки, обходилось не меньшим расходом нервной энергии, чем сами эти тренировки. Нечего и говорить, каким дополнительным бременем это ложилось на нервную систему. Я только озирался: откуда еще будет удар?..
(Чемпионат пятый (1963); Глава 201.; Глава 202.)
* 28 *
На Востоке говорят: "Месть может состариться, но она не умирает". Я как-то не заметил, чтобы она старилась. Мне ничего не забывали. Мстили за сопротивление несправедливости.
Вы, кто метил клеветой и ненавистью меня и всех, кто смел иметь свое мнение (вспомните Герцена:
"Речь – дерзость, лакей никогда не должен говорить!" А кто мы для всего этого племени хозяев наших жизней-безгласные исполнители, "винтики"),-слышите, я ни в чем не раскаиваюсь, не беру назад ни единого своего слова, не отказываюсь ни от одного своего шага. Я презираю вас как трутней, как зло и несчастье моей Родины.
(Чемпионат пятый (1963); Глава 200.; Глава 201.)
* 29 *
Мне много приходилось слышать разного рода суждений о долге, интересах дела, партийности, Родине. Мне часто приходилось видеть беспощадные столкновения по принципиальным вопросам. Много приходилось читать в газетах и журналах о тех же высоких материях. Присутствовал я и на собраниях, где подавляли всем миром одного честного человека или группу таких же людей и все во имя тех же высоких устремлений.
Я не отрицаю наличие высоких нравственных побуждений. Я преклоняюсь перед людьми, которые ради них жертвуют благополучием, а нередко и жизнью. И таких людей я знал.
Однако чаще всего за тем, что обозначается как гражданский долг, идеалы и т. п. и что приводит к настоящей сече, скрывается совершенно иное, прямо противоположное.
Корысть и зависть – вот тайная пружина действий многих людей, вот отравленный родник высоких слов и подлых поступков.
Корысть и зависть делают людей слепыми. Отсюда – и злоба, и жадность, и жестокость, и ложь, и предательство, и все-все дурное. Кричим об идеалах, интересах дела – и давим… справедливость, правду, чистоту…
И еще: нельзя оставлять на растерзание человека-борца, пусть даже иногда он сражается за справедливость по отношению к нему самому, но ведь за справедливость! Читать, как на него клевещут в газетах, видеть, как демагогией подавляют на собраниях, видеть, как унижают, травят и, в конечном итоге, уничтожают (человек не выдерживает напора зла, несправедливости и погибает) – и молчать, не действовать, даже не осуждать? К сожалению, это явление стало обыденным. Нам не хватает даже простого трезвого соображения: не постой за волосок – головы не станет; завтра – уже твоей головы, твоей и, возможно, других… И еще. Титулы, звания, должности вовсе не означают человека обязательно высокой пробы, в том числе и культуры. Истинно крупный человек – это ценность сама по себе. Отними у другого должность и звания – от него пустое место останется, ничего не значит, нуль…
А истинная крупность, истинное дарование – что с ним ни делай, он все тот же. И ему ни к чему побрякушки, прописи чинов, должность…
И еще. Не всегда так, но часто: чтобы корысть и зло преуспевали, им нужны чины и должности. Они дают им силу, оберегают их и все время ставят справедливость в подчиненное положение…
Да, чины, должности, звания… упорное стремление к ним…
(Чемпионат пятый (1963); Глава 198.)
Власов - знаменосец
* 30 *
Есть атлеты, в которых заносчивость и хвастовство силой, своей единственностью находят выход не только в соответствующих словах, но и в "обоснованностях" поведения, за которым примитивность, духовная убогость, жадность – и ничего другого. Но эта вульгарность, хамство, право кулака вдруг обретают под пером знатоков (есть такие) даже некие права и доблесть.
(Чемпионат пятый (1963); Глава 197.; Глава 198.)
* 31 *
Большой спорт не скупился на предметные уроки. Я научился (надеюсь) и узнавать, выделять из мишуры слов, потока чувств истинность патриотизма – любви к родному. Эта любовь всегда там, где справедливость. Это ее безошибочный признак. Там, где требуют уступок от справедливости, патриотизм перекрашивается в национализм. А национализм был и есть спутник насилия, расправы над теми, кто веками вырабатывал, отстаивал, пробивался к принципам гуманизма – человечности. Об этом я вспоминал не только когда видел распаленные национальным самодовольством толпы, но и когда читал многоречивые истории спорта. Сколько же национальной похвальбы, приглашений к маршировке!..
(Чемпионат пятый (1963); Глава 195.; Глава 196.; Глава 197.)
* 32 *
Монах Горькая Тыква писал:
"Было сказано: "Человек совершенный – без правил". Это означает не то, что он не имеет правила, а лишь то, что его правило – в отсутствии правил. В этом и состоит высшее Правило. Все, что обладает постоянными правилами, должно непременно обладать изменяющимися свойствами. Если есть правило, надо, чтобы в нем была заложена способность к изменениям;
желание любой ценой походить на такого-то мастера сводится к тому, чтобы питаться остатками его супа, для меня это слишком мало;
(Чемпионат пятый (1963); Глава 194.)
* 33 *
За строптивость мне спуска не давали. Куда там "железу", оно и близко не гнуло так, как эта тупая и увязчивая месть разного рода взматеревших "присыпкиных", густо усыпанных званиями, титулами, дутыми научными степенями. Точь-в-точь как у Саши Черного: "Взматерели дождевые черви…"
Помыслы и вся завидная энергия этих "присыпкиных" направлена не на расширение знаний, не на труд ради такого расширения знаний, а "освоение" все новых и новых льгот, чинов и ученых званий: жадное топтание на месте в стремлении крепче, плотнее присосаться к льготам и сломать всех, кто иначе понимает свое назначение в жизни. Столбятся угодья, где можно пожирней и без помех добывать деньги, давя всех прочих всей тяжестью своих титулов и степеней. Это о них писал Герцен: "…постные труженики, копающиеся на заднем дворе науки… Педанты, которые каплями пота и одышкой измеряют труд…"
(Чемпионат пятый (1963); Глава 186.)
* 34 *
Я пишу много о себе. Но это все и не обо мне. О времени, которое делало меня таким. О людях этого времени.
Это и о каждом, кто влюблен, кто, "остепенясь", не остывает в любви; кто, честь любя, встает во весь рост перед испытаниями; кто в пути, в движении; кто свят верой; кто не отрекался от убеждений перед лицом всемогущего общего суждения; кто не отпадал в закоулки сытых, "облагоразумясь"; кто презирает ремесло чувств; кто не может терять, ибо теряют скаредные, себялюбивые – люди без имен…
(Чемпионат пятый (1963); Глава 180.; Глава 181.)
* 35 *
детский большой спорт вызывает глубокое сожаление. Я знаю силу переживаний в турнирах высокого класса, тяжесть тренировок, ограничения жизни ради результата. Что она оставляет подростку от жизни, что требует от него? Разве способен подросток дать себе отчет? "Ведь
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 157.; Глава 158.)
* 36 *
Собственно, что страшного в поражении? Конечно, задевает самолюбие. И все же…
Но тогда я внезапно ощутил, что проигрыш способен стереть весь труд. Ничтожным предстает прошлое перед мощью новой победы.
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 156.; Глава 157.)
* 37 *
Сталкиваясь всю жизнь с карательной силой, угрозой подавления именем государства, я много лет решал одну и ту же задачу: что же такое Родина? Я пришел к выводу: государство и Родина – это разное. Когда я впервые сформулировал эту мысль, она потрясла меня.
Государство и Родина – это разное…
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 150.; Глава 151.; Глава 152.)
* 38 *
Большой спорт со временем начинает угнетать своей публичностью, как и некоторые другие профессии. Вся жизнь на виду – и немало людей стремится вмешаться в нее. И чаще всего уклониться невозможно: это все идет от чистого сердца; уклонение будет выглядеть как высокомерие, пренебрежительность. Постепенно все это повышенное внимание создает определенный психический стресс. Не только тебе, но и твоей семье жить становится нелегко.
Твое личное, дорогое уже доступно почти всем – это очень ранит, лишает многие отношения чистоты, нежности…
Порой казалось, я дышу отравленным воздухом.
Люди поучают, обижаются, навязываются, сплетничают, грубят, попрекают своей "любовью" – дни и ночи этот вал чужих людей.
Каждый требует внимания, а таких ведь тысячи – это уже не сложно, а больно, порой даже очень. Люди звонят, пишут, приходят, обращаются на улице…
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 150.; Глава 151.; Глава 152.)
* 39 *
Из всех видов проституции человека в обществе (а мы здесь все купленные, все совесть соразмеряем с обстоятельствами… Подлость?.. Именно!..) спорт – самая меньшая.
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 136.)
* 40 *
И отсюда совершенно иной взгляд на спорт. Это ведь не сборник анекдотов, кто сколько поднял, как выиграл, пробежал, и не хронология чемпионатов. Именно в подобном подходе – подавляющее большинство всех провалов в исторических исследованиях спорта. Вместо исследований – поминальник. Нет духа времени, нет судеб и качественного анализа вклада того или иного атлета. Не количество рекордов определяет место того или иного чемпиона в истории спорта. Есть люди – и они по-разному прикладывают свое сердце к дням жизни…
Спорт лишь тогда обретает истинный смысл, когда его рассматривают в общем потоке развития человечества. Нельзя его выхватывать, оценивать обособленно – убогость такого подхода и сказывалась на всей литературе о спорте и от спорта. Нельзя понять спорт вне общего движения человечества. Нельзя корить спорт его недостатками и болезнями. Недостатки спорта и его болезни – прежде всего пороки и нездоровье самого общества. В едином целом все неразрывно связано. И одно лишь доказывает другое. Издеваясь над уродствами явления, мы издеваемся над самим обществом.
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 125.)
* 41 *
Спорт – не только победа. Точнее, не всякая победа есть… победа. И спорт это с жестокостью доказывает, доводя отклонения от его сути до уродливых крайностей.
И еще: не след быть в услужении у славы и достатка. Тот, кто мечтает о победах, не должен мечтать о довольстве. Иначе он станет придатком спорта, но не его хозяином. И непременно предаст свои же цели. Цели и прекрасное существуют независимо от минутного торжества уродств. Человечество в муках и ошибках с неизменным постоянством пробивается к прекрасному. Оно не может отказаться от этой борьбы по сути своей, по природе. И это закон всеобщий, имеющий силу и для спорта. Все, что делает спортсмен, это в конечном итоге для всех. Человечество отрицает все, что не имеет такой ценности.
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 125.)
* 43 *
Частые выступления путают очередность нагрузок, искажают годовой цикл. Рассматривать выступление как рабочую, проверочную нагрузку я считаю ошибкой. В любом случае это физическая и нервная мобилизация. К тому же начинаешь побаиваться больших весов: из-за усталости, точнее, памяти на вес усталых мышц, не выводишь себя из нагрузок, работаешь на усталых мышцах. Такие выступления достаточно изымают сил, нельзя их относить к безобидным прикидкам.
(Чемпионат второй (1960); Глава 109.)
* 44 *
Не следует фетишизировать физическую гигиену как средство сохранения здоровья. Она бесполезна без гигиены психической. Все, что мешает выражению, исходу сильных природных и высших моральных, глубоко внутренних побуждений, приводит к заболеваниям, расстройствам здоровья, часто необратимым. Физическая деятельность-всего лишь дополнение к деятельности психической и умственной, приносящей удовлетворение и не ограничиваемой искусственно. Лишь в гармонии психического и физического – здоровье и радость. Сильные, естественные чувства, а также и глубоко моральные побуждения непременно должны находить выражение, никак не таиться. Подавлять в себе самые важные чувства и мысли – значит разрушать себя. Главные заболевания приобретаются из-за психических и моральных страданий. Физические занятия их не ослабят. Важно устранить причину психической неудовлетворенности. В крайнем случае – осознать причину, дабы оградить организм от неизбежных разрушений, нередко трагических из-за необратимости. Разум стесненный – уже предпосылка множества болезней. Гигиена физическая в данном случае как-то оправдывает себя, действуя только отвлекающе. Все это необходимо понимать в интересах сохранения здоровья.
(Чемпионат четвёртый (1962); Глава 114.; Глава 115.)
* 45 *
Большой спорт единственное в своем роде явление, где люди, достигшие мастерства, становятся ненужными.
(Чемпионат второй (1960); Глава 108.; Глава 109.)
* 46 *
Я мало видел среди "экс" (из настоящих чемпионов) людей, довольных судьбой. Еще реже видел расцвет человека после ухода из большого спорта. То ли разница в жизни, то ли другие способности отсутствовали и жизнь тяготила… Я не абсолютизирую выводы. Я о тех многих, кто вызывал жадный интерес, а после начисто исчезал. Пересадка из славы не из легких. Для спортсмена, конечно. Бывшего спортсмена…
(Чемпионат второй (1960); Глава 101.; Глава 102.)
* 47 *
Спорт заманчив творческой сутью. Тренировки – это овладение сутью явления, глубоко одухотворенный процесс. В этом и ответ на вопрос о росте результатов. Познание бесконечно. В этом смысле человеческая сила, бесспорно, бесконечна.
В искреннем познании любовь к себе теряет значение. Человек цели не может не рассматривать жизнь как средство постижения цели. Исчезают страх, колебания. Человек обретает всемогущество.
(Чемпионат второй (1960); Глава 99.)
* 48 *
Из моих нескольких десятков рекордов всего два или три выколочены прибавлением на 500 граммов. Остальные я сразу утяжелял на 5, 7, 12 и даже 25 килограммов! С выходом на чемпионаты мира не проиграл ни единой встречи! Впервые в истории спорта все четыре рекорда в самой тяжелой весовой категории (жим, рывок, толчок, сумма троеборья) принадлежали советскому атлету. А критики не унимались, клеили ярлыки… Не скрою, я был резок. Презирал кое-кого, как презирают "трутней". Сегодня они начальствовали в спорте, завтра – ведали снабжением санатория, послезавтра – командовали каким-нибудь отделом, в обществе "по связям"…
Спорт пронизывает идеологический мотив. Главным образом по этой причине и еще за щедрое кормление чиновничьих "трутней" большой спорт и разогнали до таких вселенских масштабов. Без того дышать бы ему, как, скажем, медицине (с ее жутковатыми "рекордами"), на ладан…
(Чемпионат второй (1960); Глава 97.)
* 49 *
Вообще понятия "публика" и "справедливость" не всегда совпадают. К примеру, нельзя выдавать обыкновенную физическую боль. Я ухитрился нахватать травм – и все до 1960 года. Потом благополучно обходился без них (кроме 1962 года), хотя самые большие веса поднял именно после 1960 года. Гримаса боли нарывалась на шиканье и смех. А травмы я зарабатывал злые. С тех пор зарекся показывать публике чувства. Работай так, будто в восторге от борьбы. Никто не должен знать, что с тобой.
(Чемпионат второй (1960); Глава 97.; Глава 98.)
* 50 *
По-моему, ни в коем случае недопустимо хоронить способность к большому результату под грудой заурядных побед. Это равнозначно деятельности математика, бесконечно решающего одну и ту же давно решенную задачу. Строить свой план, всю тренировку на предельно возможном и якобы невозможном результате – вот задача большого спорта. Бескомпромиссное наступление на рекордные достижения, какими бы ошеломительными они ни казались (но не бестолково зазубренные тренировки единственно ради одних выступлений),– та же задача. Ибо в чем величие спорта: в десятках побед с одним и тем же результатом или в немногих, но выдающихся достижениях?..
(Чемпионат второй (1960); Глава 96.; Глава 97.)
* 51 *
Когда думаю о современной тренировке и о той, которая будет, вспоминаю миф об аргонавтах: Ясон вспахал поле огнедышащими быками и засеял зубами драконов. Вся тренировка – вот такая огненная пахота. И засевать ее дерзостью, откровениями познания, страстью к победе…
(Чемпионат второй (1960); Глава 74.)
* 52 *
Величайшая сладость и ошибка – делать мечту зависимой от мнения близких и авторитетов. Источник веры должен быть в тебе. Природа борьбы предполагает эту веру. Пока человек верит, победить его нельзя.
(Чемпионат второй (1960); Глава 73.)
* 53 *
Обычно же к травмам ведут три причины: утомление, внезапное охлаждение или неуверенность в себе. Неуверенность нарушает движение, приводит к непривычным и опасным положениям суставы…
(Чемпионат второй (1960); Глава 73.)
* 54 *
Так законами большого спорта победа всегда предполагает новые испытания, гораздо более серьезные. Миг победы и есть покой. Другая форма покоя несовместима с природой большого спорта.
(Чемпионат второй (1960); Глава 70.; Глава 71.)
* 55 *
Безусловно, спорт противоречив. Противоречив и в то же время велик. Его болезни – фетишизация, превращение в оружие, средство. Однако его заблуждения вообще так же естественны, как заблуждения в искусстве и науке. Но изначальная суть спорта благородна, чиста и в тысячелетиях напрочь спаялась с культурой. Не глумливым придатком культур упадка, культур разрушения, а общим, благородным порывом за совершенного человека.
Горькие падения не следует распространять на все явление. Спорт – и это заложено в его существе – предмет прекрасного, добывание совершенного. А это добывание свойственно человечеству, неотделимо от его сознания. И есть не что иное, как история его развития. Но политизация губит спорт, уродуя его изначальную суть.
И нелишне помнить: спортсмены таковы, какими их создают условия общества, они только отзываются и следуют этим условиям. Самостоятельного, обособленного мира спорта не существует. Он такой же продукт общества, как и культура
(Чемпионат второй (1960); Глава 70.; Глава 71.)
* 56 *
Мужество, мудрость большого спортсмена не только в понимании данных обстоятельств и определении верного поведения, но и в уважении к спорту как творчеству, как самостоятельной ценности. Отсюда и осознание стратегии тренировок, решительный отказ от мелочного разбазаривания таланта ради соблазнительных условностей, умение видеть за лишениями главное назначение, определенное спортивным дарованием: достижение предельно возможных результатов. Да, сосредоточение для этого всей энергии, подчинение всех обстоятельств. Ведь в конце концов победы и высшие достижения – меньше всего эгоизм, но выражение способностей людей вообще, доказательство этих способностей, что в итоге совпадает и с интересами коллектива.
(Чемпионат второй (1960); Глава 70.)
* 57 *
В большом спорте всегда опасно превращение в кумира, идола, ибо оно выхолащивает первородную любовь, разменивает ее на выгоды, грозит потерей движения. И опошляет жизнь. Ибо в поклонении всегда есть доля унижения, незаметная, но очевидная: признание своей неспособности, отказ от активности, уступка этой активности другой воле или волям. Восторг талантом и победой естествен, но превращение восторга в поклонение – болезнь…
(Чемпионат второй (1960); Глава 70.)
* 58 *
Разве ограниченная духовность силы не есть насмешка над человеком, издевательство и обнаженность наживы? Разве победа – только победа, высшая правота, и все? Разве она по своей природе лишена разборчивости? Если победитель – значит, уже прав?
Как ни странно, спорт воспитывал отвращение к самонадеянности силы и победам, которые нередко приучают к неразборчивости средств. Я презирал победы от барышей. Барышей любого порядка.
(Чемпионат второй (1960); Глава 68.)
* 59 *
Потом, после многих побед, славы и награждений всеми существующими титулами в спорте, я все чаще и чаще приходил к одним и тем же вопросам. Победа ничего не меняет в человеке. Ведь и до победы он сложен из тех же чувств и работы. Почему же он после победы иной для всех? Он, который ни в чем не изменился; он, которому до победы было во сто крат труднее; он, который остается таким, каким был всегда?.. Неужто истина ничего не значит вне публичного ее объявления через победу?
(Чемпионат второй (1960); Глава 61.)
* 60 *
Для меня спорт чудесен решительным отсечением прошлого. Все старое не имеет смысла в приложении к новым целям. В новом движении время сбрасывает прежний смысл.
(Чемпионат второй (1960); Глава 58.)
* 61 *
Спортивная слава.
В ней всегда вкус горечи. Слава для спортсмена – это прежде всего необходимость ужесточения тренировки, необходимость нового уровня работы, ибо она отмечает лишь достигнутый порог умения и силы.
Слава в спорте может быть смыта в один день громовым успехом соперника. У писателя остается книга, у музыканта – ноты, у ученого – его формулы, у рабочего – машины, дома. У атлета – сила, отныне ненужная, ибо в своей чрезмерности она неприложима к обычной жизни. И выходит, огромная сила, физическое умение что-то делать, доведенное до виртуозности, совершенно непригодны для жизни, даже обременительны. Через десять лет не всякий вспомнит прежде знаменитое имя. А суть не в обидах: стерт труд. Выступать в осознании этих чувств сложно; понять верно свое положение – еще сложнее;
думать справедливо далеко не всегда и не всем удается.
(Чемпионат второй (1960); Глава 39.; Глава 40.)
К сказанному вряд ли можно что добавить. Нужно просто осмыслить.
PS. Есть и еще одна небольшая, но очень важная книга Юрия Власова, которую также должен прочитать каждый настоящий спортсмен - "Стечение сложных обстоятельств", но это уже немного другая тема.
Константин "Кот" Белый, 2015
